Если данные астрономических таблиц не относятся к Вавилону, значит, возможно заключение, что Вавилон был расположен на широте 35° от экватора, намного дальше к северу, чем руины этого города.
Клавдий Птоломей, который в своей «Альмагесте» сделал расчеты для современного и Древнего Вавилона, пришел к двум различным определениям самого длинного дня в этом городе и соответственно широты, на которой он был расположен.[919] Один из его результатов практически соответствует современным данным, а другой совпадает с цифрами древних вавилонских таблиц — 14 часов 24 минуты.
Арабский средневековый ученый Арзахель установил на основании древних кодексов, что в более отдаленные времена Вавилон был расположен на широте 35° от экватора, в то время как позже он располагался гораздо южнее. Иоганнес Кеплер обратил внимание на эти расчеты Арза- хеля и на тот факт, что между Древним и новым Вавилоном имеется разница в широте.[920]
Птоломей также, как и Арзахель, рассчитал, что в исторические времена Вавилон был расположен на широте 35°. Современные ученые пришли к идентичным результатам на основании древних вавилонских расчетов. «Этого вполне достаточно: наши таблицы (система II, а также I) и упомянутые нами астрономы указывают на место около 35° северной широты. Возможно ли, чтобы они ошибались на 2–2,5°? Это маловероятно».[921]
Поскольку существовал только один Вавилон, его местоположение в отдаленное историческое время на 35° северной широты означает, что от долготы Вавилона Земля с тех пор повернула к югу, и направление полярной оси, или ее географическое положение, или и то и другое вместе, подверглись перемещению.
Некоторые классические авторы знали о том, что земля переменила свое положение и повернула на юг; не все из них, однако, сознавали истинную причину подобной пертурбации. Диоген Лаэртский повторил учение Левкиппа: «Земля была наклонена или наклонилась к югу, потому что северные районы стали жесткими и негибкими из-за снежной и холодной погоды, которая там установилась».[922] Та же идея обнаруживается у Плутарха, который цитировал труды Демокрита: «Северные районы были неумеренны, а южные достаточно умеренны; по мере того, как последние становились плодоносными, населялись больше и перевешивали, в эту же сторону распространялось и клонилось целое».[923] Эмпедокл, в изложении Плутарха, учил, что север отклонился от своего первоначального положения, вследствие чего северные районы развились, а южные пришли в упадок. Анаксагор считал, что полюс совершил оборот и мир стал клониться к югу.
Как мы видели, Сенека в «Фиесте» верно описал перемещение полюса перед космической катастрофой.
У классических авторов могут быть найдены ссылки на тот факт, что храмы древнего мира строились фасадом к восходящему солнцу.[924] Ориентация на солнце есть в то же время ориентация на видимые планеты, так как все они движутся через знаки зодиака, или в эклиптике. Солнце меняет место своего восхода и захода изо дня в день, и эклиптика совершает соответствующее медленное вращение от одного солнцестояния к другому. Следовательно, с целью точного наблюдения за тем, чтобы земной полюс внезапно не сместился, нужно было строить храмовые обсерватории не просто лицом к востоку и западу, но по плану, позволяющему сверять позицию солнца в дни весеннего и осеннего солнцестояния, когда солнце поднимается точно на востоке и садится точно на западе.
Трактат Ерабина из иерусалимского Талмуда[925] ссылается на «поразительный факт»,[926] что храм Иерусалима был выстроен так, что в два дня солнцестояния первые лучи восходящего солнца светили прямо через восточные ворота; восточные ворота держали на запоре в течение года, но они открывались в эти два дня именно с такой целью. Первый луч солнца в момент равноденствия падал через восточные ворота в самый центр храма.[927] В этом устройстве не содержалось почитания солнца: оно диктовалось событиями прошлого, когда положение Земли по отношению к восходу и заходу солнца сместилось в результате мировых катастроф. Конец равноденствия праздновался как Новый год. Эта церемония была древней. Вавилонские храмы также имели «ворота восходящего солнца» и «ворота заходящего солнца».[928] По мере того, как возрастала вера в то, что в мировой системе больше перемен не будет, вера, поддержанная также пророчеством Исайи (66:22), восточные ворота Иерусалимского храма были навсегда закрыты: они вновь откроются только во времена мессианства.