— А-Хэ выражает своё уважение бабушке… — столь фамильярное обращение должно было бы рассердить старушку, но тон, с которым Ю Бай Хэ это сказала, отозвался лаской в сердце основательницы. Она подняла руку и гордо сказала:
— Встань поскорее! — девушка поднялась и села рядом с матерью и братом. Тут всеобщее внимание привлёк отец.
— Мне не хотелось бы начинать утро с плохих новостей, он это необходимо. Как вы помните, вчера скончалась наложница Такара. Лекарь, после тщательного осмотра, заявил, что болезнь может быть заразна, а потому проводить похороны запрещено. Было принято решение сжечь труп и все вещи вместе со двором. Эта новость, к сожалению, не самая худшая. Сегодня утром наложница Ши скончалась от очередного приступа болезни. А также, — Ю Дон Чжень посмотрел на заплаканную Ло Хо Му. — Наша третья дочь, а-Ли, не выдержала давления обстоятельств и собственную… неполноценность. Не имея возможность стать полноценной женщиной в свои годы, она покончила с собой… В связи с этим, я, основательница, главная жена, наложница Ло и а-Ин будем носить траур в течение следующих семи недель. Надеюсь, все отнесутся к этому с пониманием, — он поклонился, а главная жена посмотрела на него взглядом, говорящим: «А я здесь причём? Твоя дочь, ты и носи траур!» — Также есть и хорошие новости. Сегодня прибудут учителя из дворца, чтобы принять экзамены у а-Хэ и Лан'эра. Пожалуйста, подготовьтесь к ним. На этом всё, — не успел он сесть, как поднялась Ю Цзы Йоу.
— Отец, я знаю, что сейчас не время, однако вчера в магазин наложницы-матери приходила проверка. Магазин в ужасном состоянии. Следует выплатить в государственную казну сто тысяч таэлей серебра!
— Да что ты такое говоришь! — завопила главная жена, — Ты что, хочешь, чтобы мы дали денег из своего кармана со всеми этими похоронами?! Мы содержим дочь во дворце! Кроме того, мы поднимаем ещё одну для Его Величества, а это ещё большие расходы! — Она перевела хмурый взгляд на Ю Бай Хэ, но ничего не сказала и вернула его на девушку. — Если хочешь денег, то проси их у семьи Ши! Думаешь, мы не знаем, что уже давно магазином управляешь ты, а не Ши Чон?! Это твои расходы, а семья Ши — материнская семья твоей матери! Кроме того, деньги — это то, в чём они не нуждаются! Если они не захотят платить сто тысяч, то часть точно могут себе позволить! — Главная жена встала с гордой осанкой и ещё больше надавила на Ю Цзы Йоу. — Моя семья Ю вложила много денег в твой магазин и никогда не требовала долю от прибыли, но ты ещё смеешь просить нас выплатить твои долги?! Где твоя благодарность!
— У Хай, — донёсся медленный, преисполненный благородия голос, — Ты не тот человек, что может говорить о благодарности в таком тоне, — Хуан Йон Джиу лениво сделала глоток чая. — Когда ты не могла забеременеть, я просила мужа оставить тебя, потому что ты не бесполезна. Когда ты родила дочь после изнасилования и муж не верил, что это его ребёнок, я просила за вас обеих. И какую благодарность ты мне оказала? — она высокомерно и презрительно посмотрела на главную жену. — Ты отправила мне помутняющий разум наркотик, а когда я вернулась после ошибочной ссылки, ты осыпала меня проклятиями. Более того! Оказалось, что ты велела всем стереть мою старшую дочь из памяти и называть твою самой старшой молодой госпожой, а всех остальных сдвинула на место вверх! И это ты говоришь о благодарности?! — свирепая женщина медленно выдохнула и успокоилась. — Я просто не буду тратить на тебя свои нервы, — Хуан Йон Джиу снова сделала глоток чая. Все замерли, смотря на неё. Лицо главной жены так и кричало: «Избавиться!» Ю Дон Чжень с сожалением глядел на любимую наложницу. Он вдруг сказал:
— Ю Цзы Йоу, это твой промах. Ты несёшь ответственность за него. Можешь справляться своими силами, можешь попросить о помощи семью Ши. Я не стану ограничивать тебя. У Хай, сядь! Ты помнишь слова мужа? Я расследовал дело о наркотике, присланном Хуан Йон Джиу! Нашёлся монах, что опознал платье твоей служанки, которая якобы повесилась двенадцать лет назад. Что ты можешь сказать в своё оправдание?! Стоит ли мужу идти в суд из-за ревности этой жены?!
— Муж! Эта жена не виновата! — У Хай сошла со стула и пала ниц. — Эту жену оклеветали!
— Ты всё на своём! — вспылил Ю Дон Чжень. — Я иду в суд, чтобы искать справедливости!
— Нет! Муж, прошу, дай этой жене шанс! Эта жена исправится! Муж, ради нашей дочери, дай мне ещё один шанс! — после напоминания о дочери, его лицо совсем омрачилось, но он проглотил обиду и сказал: