Тут распахнулась дверь в чердачную каморку, Карин подскочила. Книга упала на пол. Широкая фигура тетушки Агнес заняла собой весь дверной проем.
– Лентяйка! По розге соскучилась?
Карин сглотнула и быстро вытерла щеки руками.
Надо было идти взбивать кровь.
Лето проносилось быстро, за ним наступали долгие зимние месяцы. Когда за окнами свистели ледяные ветра, а мороз сковывал землю и реку, у Карин находилось время на чтение. Тетушка Агнес иногда ворчала, называя ее лежебокой и бездельницей, но Карин уже привыкла. В деревенской школе библиотеки не было, но Астрид Хедстрём из Калтиса давала на дом книги, стоявшие у нее на чердаке за ткацким станком. Карин взяла почитать Пелле Бесхвостого и Тюре Свентона, Бигглов и Детектива Блумквиста, Пятикнижье Энида Блайтона, Анну с Зеленого Холма и «Фрёкен Дикарка». Когда ничего другого не было, она залпом проглатывала религиозные журналы «Почтальон», «Друг детей», «География для народной школы», «Счастливая монетка» и «Библейские рассказы».
Карл тоже любил читать. В доме у Лонгстрёмов стояла целая полка с книгами. Такая литература тете Астрид из Калтиса и не снилась. «Лето с Моникой» Пера Андерса Фогельстрёма, трилогия Вильгельма Муберга об эмигрантах. Карл-Оскар и Кристина – это звучало почти так же, как Карл и Карин. А еще «Красная змея» Франса Бенгтссона. Это была самая любимая книга Карла.
В старшей школе, в пятом классе, учителем Карин стал магистр Биргерссон. Магистр говорил по-английски, так что Карин пришлось начать изучать иностранный язык. Каждый вторник весь класс приходил в учительскую и слушал уроки, которые передавали по радио. Это распахивало двери в новую реальность.
Карин начала читать по-английски. Книги на этом языке имелись только в личном собрании четы Биргерссон. Карин разрешали брать их на дом. Многие слова ей приходилось смотреть в словаре, но она не сдавалась. У нее получалось все лучше и лучше.
Когда приближался выпускной экзамен в седьмом классе, магистр Биргерссон попросил ее остаться после урока. Карин стало не по себе. Она подумала, что небрежно обращалась с какой-то книгой или еще в чем-то провинилась.
Когда она закрыла дверь, магистр произнес:
– Жаль, если такое дарование, как у тебя, пропадет тут, в глуши. Ты могла бы закончить реальное училище и учиться дальше, выполнять важную функцию в обществе. Возможно даже, стать учительницей. Ты не обсуждала это со своими опекунами?
Карин молча смотрела в пол.
Магистр почмокал губами, как обычно делал.
– Пойди домой и скажи им, что будешь учиться дальше. Передай, что так сказал магистр Биргерссон.
С этими словами он отпустил ее.
Мысль не показалась ей новой, она сама давно уже ее вынашивала. Ведь Густава, который проявил способности к учебе, отправили учиться в Стентрэск.
Вечером того же дня она сказала тете Агнес, что собирается учиться дальше – ни словом не упомянув мнение по этому поводу магистра Биргерссона.
Тетушка Агнес даже не подняла глаз от картошки, которую чистила.
– Ничего из тебя не выйдет, – сказала Агнес. – Только пшик.
На том разговор и закончился.
Карин отправили на двухмесячные курсы при школьной столовой, где девочек обучали готовить.
После этого считалось, что все необходимое образование она получила.
Стентрэск, лето 2021 года
На поминках в общинном зале при церкви подавали бутербродные торты. Их заказала Юсефин, настаивая, что это любимое блюдо Карин. У Викинга язык не повернулся сказать Юсефин, что она всегда пребывала в заблуждении по этому поводу, – впрочем, теперь это уже не имело значения. Яркий свет, звяканье приборов, вино. То тут, то там раздавался звон бокалов. Старые друзья долго и тепло говорили о Карин, некоторые – больше о себе, чем о ней. Вспоминали, какая она была мудрая и добрая, как помогала женщинам, терпевшим побои от мужа, оставляя их ночевать в мальчишеской комнате Викинга, как боролась со скаредными и упрямыми муниципалами, ставила на место ленивых руководителей. Когда закончились речи, в зале стало шумно – теперь за столами пошли оживленные разговоры в малых группах.
Алиса держалась рядом с Викингом, смущенная и молчаливая. Она чувствовала, что остальные смотрят на нее и удивляются. Маркус и вовсе не сдержал недовольства.
– Что она здесь делает?
Его не волновало, что Алиса слышит.
– Мне все это нелегко дается, – довольно резко ответил Викинг. – Мне нужна ее поддержка.