— Завтра будешь продолжать?
Ван улыбнулся. В свете масляной плошки его лицо напоминало золотую маску. Райк взглянул на Эррела. Принц наблюдал происходящее, положив руки на стол и отставив в сторону средний палец на правой руке.
— Что? — спросил Райк.
— Маранта учила тебя падать, я могу научить побеждать.
Райк почувствовал вызов и хмуро глянул на Вана, ежась под пронизывающим взглядом.
— Я приду.
— Хорошо. — Ван повернулся к Эррелу. — Ты желал видеть, что умеют шири?
— Да.
— Теперь видел?
— Да. Видел. — Эррела или не смущали глаза Вана, или он ловко скрывал, что ему не по себе. — Мое любопытство удовлетворено.
— Приходи ко мне, если желаешь научиться.
Ван убрал руку со стола и упругой кошачьей походкой вернулся на свое место за столом.
Чему это он вознамерился обучать принца, подумал Райк и спросил:
— О чем шла речь?
— Ван полагает, что я последую примеру большинства приходящих сюда. Забуду о прежней жизни и стану шири.
— Он и про меня так думает?
— Вряд ли, он отнюдь не слепец, — рассмеялся Эррел.
Райк кивнул. Чует северную кровь, не без самодовольства решил он. Знает, северяне не отрекаются от того, что дорого. Должно быть, Норрес и Соррен все про них с Эррелом рассказали.
В углу трапезной кто-то затянул красивым звонким голосом:
Песня нарастала в полутемном зале. Слова ее обжигали душу. Райк повернулся к Эррелу. Тот, повесив голову, будто окаменел на скамье.
Песня кончилась. Тут же завели другую.
— Пойдем, мой принц.
Над горами висела луна. До совершенного круга ей не хватало всего-навсего волоска. В домике с голубыми ставнями Эррел стянул с себя рубаху. Он был взволнован. Наверное, Торнор вспоминал.
— Райк, ты никому не рассказывал о том, кто мы и откуда? Моего имени не открывал?
— Нет. Никто и не спрашивал, кроме Амаранты в первый вечер.
— Хорошо. — Эррел запустил руки в волосы.
Стукнула ставня. Райк встал закрыть окно.
— Что мы северяне, видно безо всяких расспросов.
— Это верно. — Эррел забрался в постель. — Только здесь это ничего не значит. Разве не заметил? В долине люди не делятся на южан и северян. — Свеча замигала от сквозняка, и принц укрыл огонек. Пламя просвечивало сквозь ладонь, сложенную ковшиком. — Должно быть, они оставили свои дома, семьи, друзей, чтобы приобщиться к идее, которую стали считать своей мечтой… Ты долго намерен торчать перед окном?
Райк обернулся. Своими разговорами о мечтах принц бередил его душу. Райк улегся с опасением, что снова увидит во сне волка. Задремал и проснулся. Луч лунного света тянулся к нему серебряным языком. Райк пригрелся возле Эррела и окончательно уснул.
Открыв глаза, он увидел, что проспал рассвет и в постели один. Эррел собрался и ушел, не потревожив его. Не зная, чем заняться, Райк сходил к колодцу за водой. Принц не возвращался. Он отправился в трапезную. Эррела не было и там. Наверное, он уже трудился в поле. Зато Амаранта вертелась, как на посту. Она находила время побывать во всех уголках долины, и всех повидать, и знать обо всем. Не успел Райк обратиться к девочке, как она вылетела за дверь и до него донесся ее крик:
— Дикта-аа!
Он потащился на площадку, но, кроме пыли, ничего там не нашел — Маранты не было. Райк выбрал место почище и стал практиковаться в падениях. Получалось лучше, чем накануне. Положения рук он сверял, приглядываясь к другим занимающимся. В пыли, подражая взрослым, кувыркалась парочка малышей. Они возились, как щенки. Райк падал, вертясь вперед-назад, до головокружения. Потерял счет кувыркам и, в очередной раз вскочив, увидел рядом Вана. Крепыш держал в руке деревянный нож. Подбросил его, поймал и нацелился.
— Йа-а!
От крика Райк сжался, как от удара. Превратился в подвижный сгусток мышц. Преимущество имел отнюдь не он. Внезапно вспомнил Торнор в свои пятнадцать лет. Старики говорили мальчишке: «Читай мысли по глазам, а движения рук — по ногам». А как действовал Ван, когда нож был у Райка? Он лихорадочно припоминал. Ван атаковал, неуверенно «размазав» удар. Райк сделал шаг в сторону и рукой отбил приближающийся нож вниз. Противник молниеносно переместился ему за спину. Он успел повернуться. Нож был в другой руке и нацелен в горло. Райк отскочил и поднял руки, защищаясь. Он слишком поздно понял, что попался на обманное движение. Оружие оказалось возле его незащищенного бока. Такой удар настоящим ножом был бы смертелен.