Леруа покосился на него. — Oui, — сказал он, наконец.
— Ты знаешь кто я такой? — спросил мужчина. — Ты знаешь кто я?
Леруа просто посмотрел на него. Мужчина кричал на него. Он не мог в это поверить. Этот человек фактически повысил голос, разговаривая с ним.
— Я Джейкоб Уилкенсон! Я человек, который нанял вас! Тот, кто через Рипли договорился с тобой о сделке, а теперь посмотри, что ты натворил! Это недопустимо!
Леруа снова прищурился. Руки мужчины дрожали. Он вспотел. Он переминался с ноги на ногу под взглядом Леруа. Леруа почувствовал от него запах страха, он хорошо знал этот запах. Хвастовство мужчины было сплошным дерьмом, Merde, и не более того.
— Ты работаешь на меня! — закричал мужчина с нотками истерики в голосе.
Леруа почувствовал движение за спиной. Он повернулся и увидел, что позади него стоит дюжина его людей, наблюдающих за разговором, и еще больше людей подходили. Они приостановили свои разрушения, чтобы посмотреть, что происходит.
— Все вы, послушайте меня, — прокричал мужчина. — Меня зовут Джейкоб Уилкенсон. Я человек, который покупал ваши товары. Я тот, кто снабдил вас деньгами. У нас твердая договоренность, и я не хочу, чтобы она развалилась сейчас. Мы можем сделать друг друга очень богатыми, но вы должны немедленно вернуться на свой корабль!
Леруа не мог понять, о чем говорил этот человек, и пришел к выводу, что тот сошел с ума. Другого объяснения у него не было.
Пираты «Возмездия» начали обходить Джейкоба Уилкенсона, заполнять комнату, и окружать его. Уилкенсон, в свою очередь, заставлял себя стоять более прямо, чтобы встретиться взглядом с Леруа, но его бравада иссякала.
— Приказываю вам немедленно уйти!
— Приказываешь? — наконец, произнес Леруа. — Ты мне приказываешь? Ты не можешь мне приказывать.
— Очень хорошо, тогда я прошу вас, пожалуйста.
— Amusez-vous! Позабавьтесь с ним!
Пираты «Возмездия» теперь полностью окружили человека, наблюдая за Леруа, ожидая от него сигнала.
— Послушай, ты, … — снова начал мужчина, и Леруа еще раз сказал: — Позабавьтесь с ним!
Один из пиратов вытащил из-за пояса саблю и с заискивающей улыбкой ткнул острием Джейкоба Уилкенсона.
— Ты, сукин сын, прекрати! — крикнул Уилкенсон и отошел. Тогда человек, стоявший рядом с первым, тоже ткнул его и заставил отступить еще дальше.
Сабли, тесаки, и кинжалы потянулись со всех сторон и вонзались в Джейкоба Уилкенсона. Он все отступал и отступал, но был окружен, а лезвия тянулись к нему со всех сторон.
Он обошел кресло, пытаясь убежать, но они были всюду. Он двигался быстро, но лезвия все равно находили его. Он задвигался еще быстрее, снова и снова бегая вокруг стула. Он начал тяжело дышать. Он начал потеть.
Тогда один из бандитов схватил его и сжал руки, а другой вытащил нож. Движением, словно сдирающим шкуру с птицы, человек с ножом срезал с Уилкенсона камзол, жилет и рубашку обнажив тучный белый живот, уже истекающий кровью из дюжины мелких ран.
Пират, который держал Уилкенсона, подтолкнул его вперед. Он споткнулся, а затем вздрогнул, когда в него вонзилось еще одно острие сабли, и вскоре он снова забегал вокруг стула, спотыкаясь, тяжело дыша, истекая кровью.
— О Боже, о Боже, хватит, — выдохнул он, падая на пол. Глаза Леруа остановились на странных узорах его крови на восточном ковре, когда толстяк катался в агонии, истекая кровью из десятков порезов. Они, казалось, плавали вокруг, кружась и формируя новые узоры перед его глазами. Он не мог понять слов мужчины.
Один из пиратов шагнул вперед и ловкими ударами кинжала снял с Уилкенсона его бриджи и разрезал носки, так что тот лежал на ковре совершенно голый, кроме ботинок.
Голоса теперь орали в голове Леруа, кричали, чтобы быть услышанными сквозь хриплый смех пиратов «Возмездия», выстрелы, бьющееся стекло, задыхающиеся мольбы этого Джейкоба Уилкенсона.
Двое пиратов снова подняли толстяка на ноги, и ему снова пришлось, шатаясь, бегать вокруг стола. Его белая кожа была в прожилках крови, которая свободно стекала по бокам и ногам. Бутылки разбивались о его голову и плечи и вонзались в его плоть. Он хныкал, умолял и молился, и от этого его мучители хохотали еще сильнее.
Малахий Барретт! Малахий Барретт! - Голоса прорывались сквозь грохот, выкрикивая предостережения в мозгу Леруа. Комната, казалось, кружилась, лица колебались, толстяк то появлялся, то терялся в фокусе.
Он забыл! Как он забыл? Но голоса напомнили ему. «На корабль! На корабль! Все это может подождать, все это будет еще здесь, но сначала Малахий Барретт должен умереть.»
Леруа почувствовал, как крик поднимается из его внутренностей, и когда этот звук усилился, его сабля, казалось, вылетела из ножен и вместе с этим звуком поднялась над его головой.