Но Марлоу тоже был силой, с которой нужно было считаться. Он уже убил одного из Уилкенсонов. Он командовал морской охраной, пользовался вниманием губернатора, а губернатор, вероятно, не хотел бы, чтобы выбранного им капитана повесили. Если она лжесвидетельствует против него, и он не будет повешен, то она понесет его месть.
Но здесь было нечто большее. Она выбрала Марлоу не только из прагматических соображений. Марлоу казался порядочным человеком, и то, что Уилкенсон предлагал сделать с ним, было отвратительно, а Элизабет Тинлинг надоело делать гадости. Она выбрала сторону Марлоу, потому что он ей нравился, и это ее саму удивило.
Она надеялась, что сделала правильный выбор.
Глава 12
В конце концов, Марлоу не забил до смерти человека, выстрелившего первым. Не то чтобы он не хотел, он просто не мог узнать, кто это был. Казалось, никто из дюжины мужчин, стоявших плечом к плечу, не заметили кто это сделал или, по крайней мере, не выдал бы. Во всяком случае, Марлоу, вероятно, отпустил бы его, нанеся не более двух-трех дюжин ударов плетью, просто в качестве урока и для примера.
Они провели нервную ночь на острове Смита, по крайней мере, люди с «Плимутского приза». Оставшихся в живых пиратов собрали и бросили у костра, связанных по рукам и ногам, вокруг них образовался круг вооруженных матросов с «Плимутского приза». Марлоу внимательно рассматривал каждого человека, желая понять, узнает ли он кого-нибудь из них. Если бы такое случилось, Марлоу убил бы пирата на месте, не утруждая себя объяснениями. Но, по воле судьбы, не было никого, кого он знал.
Бикерстафф, Миддлтон и его люди вышли на пиратский корабль и завладели пятью жуликами на его борту, которые, увидев пленение своих товарищей и не имея ни лодок, ни каких-либо средств спасения, напились до бесчувствия. Их схватили, спустили в лодку по канату и доставили на берег, чтобы они присоединились к своим захваченным собратьям.
Вся команда стояла на страже всю ночь не по приказу Марлоу, а просто потому, что люди были слишком возбуждены стычкой и слишком настороженно относились к пиратским пленникам, чтобы думать о сне. Марлоу, Рейкстроу и Миддлтон по очереди дежурили вместе с ними, просто чтобы убедиться, что ничего не случится.
— Это был хороший бой, не так ли? — сказал Марлоу Бикерстаффу, вставая, чтобы взять часы. Бикерстафф все это время сидел вдали от мужчин в задумчивой тишине. Костер догорал, и круг света отступил всего на несколько саженей от красных светящихся бревен. Лицо Бикерстаффа, казалось, светилось, свет и тени плясали по нему, когда огонь вспыхивал и угасал. Марлоу видел его усталость и удовлетворение.
— Это был хороший бой, Том, — сказал он. — Ты был рождены для такого командования. Это честная команда. Я не знаю ни одного случая, что могло бы заставить этих людей так сражаться.
— Я благодарен тебе за то, что ты так сказал, — произнес Марлоу, и он имел это в виду, потому что знал, что Бикерстафф знает. Пустая лесть никогда не оскверняла уст Бикерстаффа. — Тем не менее, это был не Азенкур. Если бы ты не появился вовремя, я думаю, мы были бы уже разгромлены.
— Но ты стоял на своем. Или ваш серфинг, в зависимости от обстоятельств.
Несколько мгновений они стояли молча, глядя в огонь. Наслаждаясь своим товариществом. Они провели вместе шесть лет, как друзья, товарищи по плаванию, ученик и наставник. Они многое повидали вместе, но все, же даже после всего этого были очень разными людьми.
— Что ж, спокойной ночи, Фрэнсис, — сказал, наконец, Марлоу.
— Спокойной ночи, Том. - Он улыбнулся и ушел в темноту.
Зрелище, открывшееся им утром, было каким-то гротескным, адским последствием битвы. Тела не менее двух дюжин мужчин, матросов и пиратов, лежали на берегу или плавали на мелководье. Они были черными от запекшейся крови и раздулись, так что их одежда казалась неподходящей. Рой птиц взбирался на них, разрывая их плоть.
Вск трупы в воде, казалось, делали какие-то нерешительные усилия, чтобы прогнать падальщиков, их руки слегка размахивали, когда небольшой прибой раскачивал их взад и вперед. Крабов было несколько десятков. Это было ужасное зрелище, и даже один или два матроса с команды «Плимутского приза» отбежали за дюны где их вырвало.
Но остальных, похоже, это зрелище совершенно не тронуло, по крайней мере, после того, как они начали рыться в огромных кучах добычи, сваленной на берегу. Большая часть ее часть состояла из товаров, отобранных у английских купцов: посуда, тарелки, шелка, белье, обручи для бочек, огромные груды одежды. Это был необычайно богатый улов.