Наверху лестницы он остановился и посмотрел в коридор, по обеим сторонам которого были двери спален. Его комната была в конце, а рядом с ней находилась комната Мэтью. Он шел по коридору, осторожно приближаясь, зачем, он не знал. Он схватился за ручку, повернул ее и вошел внутрь.
Комната не изменилась со дня смерти Мэтью, и Джордж сомневался, что когда-либо начнет меняться. Он знал, что его отец и мать иногда заходили туда и садились на кровать Мэтью. Иногда он слышал рыдания. Он задавался вопросом, вызовет ли его собственная смерть столько горя, останется ли его комната как некая святыня, если его убьют.
— Интересная мысль, — сказал он сам себе мягко и остановился на этом.
Он шагнул дальше в комнату, и начал рыться в содержимом различных ячеек стола. Записки, письма, множество ленточек, подаренных ему молодыми девушками, жаждущими выйти замуж за состояние Уилкенсонов.
Он покачал головой, когда подумал об этом. Каким безалаберным мужем стал бы Мэтью, каким легкомысленным и жестоким он был бы, судя по спинке кровати, тумбочке, маленькому секретеру. Он сел в кресло перед секретером и задумался. Женитьба не остановила бы его бешеных погонь за каждой девушкой, которая должна была лечь в его постель. Но из всех прекрасных, милых девушек колонии, которые падали от него в обморок, его интересовала только Элизабет Тинлинг. Он сам стал бы для нее даже лучшим мужем, чем библейский Иосиф, если бы это было возможно.
Он выдвинул ящик и остановился, подумав об Элизабет Тинлинг.
Его ненависть к ней не утихла, равно как и осознание того, что она была дорожкой, которую он проложил, к падению Марлоу. Его отец, возможно, найдет способ разорить Марлоу в финансовом отношении, но Джордж хотел большего. Он хотел, чтобы Марлоу был унижен, презираем всеми, и он хотел того же самого для шлюхи, которая была рядом с ним.
Во всем была ее вина, с самого начала. Если Джорджу удастся сбить ее с толку, это может заставить Марлоу сделать какую-нибудь глупость. По крайней мере, это будет еще один удар ножом в спину.
Его обращение к письменной записке было бы бесполезным, теперь, когда ей было так уютно с Марлоу. Он мог бы просто подставить ее другим способом, и, возможно, стать ее героем. И тогда она окажется у него в долгу.
Но у Мэтью было на нее что-то особенное, какой-то рычаг. Джордж предположил, что он забрал его с собой в могилу, но ему пришло в голову, что, возможно, это не совсем так.
Он перерыл содержимое ящика, бросая бумаги на пол, но ничего не нашел. Он закрыл ящик и открыл следующий, и там снова не было ничего, кроме обыденных свидетельств прежней жизни его брата. Третий был таким же, как и все ящички и шкатулки внутри.
Мэтью встал, выдвинул самый верхний ящик и вывалил его содержимое на пол, обшаривая сам ящик в поисках чего-нибудь, что могло быть приклеено или спрятано. Там ничего не было, поэтому он отбросил ящик в сторону и вытащил второй, потом третий, добавляя их содержимое к куче на полу, но все равно ничего не нашел.
Хотя он только что подумал об этом, теперь он был убежден, что у Мэтью что-то есть, какие-то настоящие улики, спрятанные где-то в его комнате. Он опрокинул секретер в поисках какого-нибудь тайника, но ничего необычного не обнаружил.
Он бросил содержимое письменного стола в кучу посреди комнаты и повернулся к сундуку у ножек кровати. Он опрокинул сундук и приподнял его достаточно высоко, чтобы вывалить хранящиеся там одеяла, одежду и старые ботинки в другую кучу на полу. Затем он встал на четвереньки и стал рыться в куче, отшвыривая по полу все, что попадалось под руки, но там все равно ничего не было.
— О, сукин сын, сукин сын, ну, где же это? — воскликнул Джордж, выражая в своих словах всю меру отчаяния, которое он чувствовал. Он опрокинул тумбочку и вынул содержимое ящика.
Его взгляд переместился на бюро на одной стене и небольшую полку с книгами на другой, и он остановился на книгах. Он схватил первую и пролистал ее, но внутри ничего не было. Он схватил вторую, и третью, и четвертую, но ничего не нашел, и в гневе стал сметать с полки оставшиеся книги, надеясь, что за ними что-то спрятано, но там была только стенка.
Он повернулся к бюро и наткнулся на стопку книг, пытаясь пересечь комнату. Он взглянул себе под ноги. Там лежала черная книга. Библия - у которой три бронзовые буквы наполовину отвалились.
Джордж наклонился и медленно поднял Библию, стараясь не уронить буквы. Он вытащил ее из-под других книг, медленно, как драгоценный артефакт, и отложил буквы в сторону.