— Вернемся к «специалистам по контактам». — Гильгоф не пожелал перевести беседу в другое, более мирное русло. — Я просматривал инструкции, разработанные соответствующим отделом на случай внезапной встречи наших кораблей или планетарных экспедиций с представителями внеземного разума. Читал и рыдал — невообразимый уровень тупизны! Авторы этих, с позволения сказать, инструкций или обчитались древних фантастических романов, или в детстве увлекались малобюджетными голливудскими фильмами!
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался я. Такие документы мне на глаза не попадались хотя бы потому, что я никогда ими не интересовался. Не люблю держать лишний груз в голове. — Расскажите!
— А чего рассказывать? Впервые похожие директивы появились в самом конце XX века, когда СССР и затем США с Европой начали строить постоянно обитаемые орбитальные станции. Уже тогда в списке штатного оборудования советских кораблей имелись пистолеты и шокеры — зачем, спрашивается?
— С тогдашней несовершенной техникой можно было совершить посадку в необитаемом районе Дикие хищные животные, враждебные туземцы, все такое…
— Ты не понял. Оружие являлось обязательным именно на космических станциях вроде «Салюта», «Мира» или МКС! С кем там воевать, в кого стрелять? В спятившего коллегу? Ничего подобного, тогдашние космонавты были людьми с исключительно устойчивой психикой, их отбирали из сотен, а то и тысяч кандидатов, Я был потрясен, раскопав в архивах инструкцию, изданную в 1987 году, — над ней работали спецы из советского КГБ и закрытых институтов, занимавшихся космическими исследованиями! В ней на полном серьезе описаны гипотетические ситуации с появлением на станции… кхм. чужаков. Понятно, что это было сделано больше для проформы, чем исходя из реального положения дел, но симптом все-таки показательный. Уже тогда боялись!
— А теперь? Почему вы относитесь к инструкциям с такой иронией, доктор?
— Сотый раз повторяю: стандартность и архаичность нашего мышления. Инструкция подразумевает, что зеленые человечки обязаны думать так же, как и мы. Что они обязаны знать двоичный код, которым будет передан стандартный призыв вроде «мир—дружба—жвачка», не помню формулировку точно. Что они владеют речью и алфавитом. Что если пригрозить им оружием, человечки испугаются или станут сговорчивее. Никто даже не задумался о проблеме возможных цивилизационных отличий — да возьмем хоть нашего «Птолемея»! Цивилизация ИР нематериальна, они ничего не создают, а только думают! Плоды их мыслей воплощаем в материю мы, люди… Миша, что ты читаешь на ночь? «Войну и мир» или порножурналы?
— В смысле? А, понял. Слишком устаю для чтения. Моментально вырубаюсь.
— Сегодня вечером можешь запросить соответствующие файлы, распечатать и просмотреть… Гарантирую полчаса здорового хохота!
Доктор оказался безоговорочно прав. Уже на следующее утро я положил удивительные бумаги на стол Бибирева. Просмотрев документы, адмирал снял очки, побарабанил пальцами по столу, улыбнулся и хитро взглянул на меня:
— Это что, розыгрыш такой?
— Нет. Просто две из нескольких тысяч инструкций, которые обязан знать командир любого судна.
— Совсем с ума посходили! Как тебе такой перл: «вступить в контакт через средства электронных коммуникаций»? Запредельное косноязычие! Впрочем, этот бред все равно никто не читает… Вот что сделаем. Обстоятельства изменились, теперь данная тема становится актуальной. Придется немедля разработать новые директивы и под расписку ознакомить с нею всех, кто работает в космосе, особенно на Дальнем Флоте.
— Кому поручить?
— А кто у нас больше всего осведомлен о Чужаках? Гильгоф и его охламоны, плюс дочурка Удава…
Я промолчал, только слегка вздернул бровь — мол, не чересчур смело? Не вы ли, господин адмирал, утверждали, что Вениамин Борисович вместе с Крыловым невесть что нафантазировали?
— Выполняйте, — преспокойно сказал Бибирев. — Никаких других вариантов все равно предложить не могу. Пускай еще «Птолемея» задействуют, что ли… Почти уверен, ИР подадут интересные идеи! Кстати, Миша…
— Да, ваше высокопревосходительство?
— Ты не заметил одной странности? Очень бросающейся в глаза, а следовательно, почти никому незаметной. Темнее всего под лампой, верно?
— Можно конкретнее?
— У Чужаков нет космических кораблей. Вообще. Ни одного свидетельства о контакте с чужим кораблем. Никаких НЛО в ближнем и дальнем космосе. О чем это говорит?
— Первая и самая логичная версия: космическое кораблестроение они считают донельзя устаревшей технологией перемещения в пространстве. Посему данную технологию и не используют. Мы ведь уже два с половиной столетия не летаем в космос на старинных ракетных движках, так?
— Вот то-то и оно. Устаревшей… Устаревшей для кого? Убежден, здесь какой-то невероятный подвох. Нас в чем-то серьезно обманули.
— То есть? — осторожно спросил я. — Кто обманул?
— Не знаю. Может быть мы сами себя обманули, а?..
— Вы о чем, Николай Андреевич?
— Повторяю: не знаю!!
Адмирал настолько выделил голосом последние слова, что я испугался: в них чувствовалась нота отчаяния. Он действительно не знал.
«Теория тяготения предсказывает, что время течет тем медленней, чем ближе часы находятся к гравитационному радиусу. Это означает, что какие бы процессы ни протекали в сильном поле тяготения, далекий от черной дыры наблюдатель увидит их в замедленном темпе.
Так, для него колебания в атомах, излучающих свет в сильном поле тяготения, происходят замедленно, и фотоны от этих атомов приходят к нему «покрасневшими», с уменьшенной частотой. Это явление носит название гравитационного красного смещения. Замедление времени и покраснение света тем больше, чем ближе область излучения располагается к границе сферы Шварцшильда. Там время замедляет свой бег, и на самой границе черной дыры оно как бы замирает для далекого наблюдателя. Этот наблюдатель, следя, например, за камнем, падающим к черной дыре, видит, как у самой сферы Шварцшильда он постепенно «тормозится» и приблизится к границе черной дыры лишь за бесконечно долгое время.
Аналогичную картину увидит далекий наблюдатель при самом процессе образования черной дыры, когда под действием тяготения само вещество звезды падает, устремляется к ее центру. Для него поверхность звезды лишь за бесконечно долгое время приближается к сфере Шварцшильда, как бы застывая на гравитационном радиусе. Поэтому раньше черные дыры называли еще застывшими звездами.
Нельзя обнаружить поверхность застывшей у гравитационного радиуса звезды и радиолокационным методом. Радиосигналы будут бесконечно долго двигаться к гравитационному радиусу и никогда не вернутся к пославшему их наблюдателю. Звезда для внешнего наблюдателя полностью «исчезает», и остается только ее гравитационное поле.
Представим себе ряд наблюдателей, расположенных вдоль линии, продолжающей радиус черной дыры, и неподвижных по отношению к ней. Например, они могут находиться на ракетах, двигатели которых работают, не давая наблюдателям падать на черную дыру. Далее, представим себе еще одного наблюдателя на ракете с выключенным двигателем, который свободно падает к черной дыре. По мере падения он проносится мимо неподвижных наблюдателей со всевозрастающей скоростью. При падении к черной дыре с большого расстояния эта скорость равняется второй космической скорости. Скорость падения стремится к световой, когда падающее тело приближается к гравитационному радиусу. Ясно, что темп течения времени на свободно падающей ракете с ростом скорости уменьшается. Это уменьшение настолько значительное, что с точки зрения наблюдателя с любой неподвижной ракеты для того, чтобы падающий успел достичь сферы Шварцшильда, проходит бесконечный промежуток времени, а по часам падающего наблюдателя это время соответствует конечному промежутку. Таким образом, бесконечное время одного наблюдателя на неподвижной ракете равно конечному промежутку времени другого (на падающей ракете), причем промежутку очень малому: так, для массы Солнца это всего стотысячная доля секунды. Что может быть более наглядным примером относительности временной протяженности?