Красноармеец убежал, а Середа стал подниматься на высотку. Командир, называется… Молодец, старлей, макнул меня лицом куда следует…
Не на артиллериста злился комендант. На себя. Опыт в армии имел огромный, а ляпы допускал детские. И, вроде, правильно все делал, как положено, позиции заранее подготовил, противник их застал на подготовленных рубежах, не в казармах, но незаметные на первый взгляд мелочи, грозили обрушиться снежным комом. И ладно б только на его голову, поделом… Но ведь ему за всех приходится отвечать… не перед командованием даже, а перед самим собой. Как красиво все на карте рисовалось. На деле же летит все в тар-тарары… А еще Капитан… скинуть петлицы и красноармейцем в окопы с винтовкой и парой гранат…
Когда Середа практически поднялся к дзоту, обстрел утих. Танки зашевелились.
– Лукичев, не стрелять! Ближе подпускай.
Пулеметчик будто подпрыгнул от окрика коменданта. Махнул головой, что понял.
Приближались. Не быстро. Чтоб пехота не отставала. Грамотно, все-таки немцы идут. Вот, что значит опыт. Стараются за бортами укрываться и не отставать. Не стадо баранов, а, действительно, армия, которая за пару лет поставила всю Европу с ног на голову. Тяжко с ними придется.
– Ковалев!
– Я!
– Бери гранаты, трех бойцов с собой и вниз. Там артиллеристы должны были орудия спрятать. Пехоту отсечем, ваша задача – танки. Развернуться там им особо негде. Как артиллерия ударит, гранатами им сверху подсобите. И прикройте их. В окопах внизу отделение есть, задачи им объяснишь.
– Есть!
– И на рожон не лезь!
Середа снова выглянул из-за укрытия. Ползут. Медленно. Не стреляют лишний раз. Знают, что мы их ждем, но не видят нас. Когда до входа в ущелье оставалось порядка 200 метров, комендант скомандовал:
– Лукичев, давай!
Застрочил пулемет. Тут же, в унисон ему отозвался второй, на второй высотке. Где-то ниже заработал еще один, но звук другой. Немецкий, догадался Середа. Пристроил политрук. Часть немцев упала в траву. Один из танков выстрелил. За ним другой. Стали слышны винтовочные выстрелы как с их, так и с нашей стороны. Два танка остановилось и стали прицеливаться куда-то на второй высотке. Снова громыхнули орудия и чуть ниже одного из их окопов вверх взлетели камни и клочья земли. Снова громыхнули. Понимают, что безнаказанно могут расстреливать. Нечем их приголубить.
– Товарищ капитан, надо что-то делать – разнесут они наши позиции так.
Два танка ускорились и пошли по дороге внутрь ущелья. Спустя несколько минут, скрылись за склоном. Пехоту смогли отсечь от них, остальные продолжали обстрел высоток.
Немцы, увидев, что их танки прорвались, стали вставать, но точная очередь Лукичева и МГ, работающий где-то внизу приложили их к земле. Тем временем внизу прогремели выстрелы. Эхом прокатились по долине разрывы. Взрыв гранаты. Ружейные выстрелы, еще граната. Снова сорокопятка ухнула. В ответ раздался звук танкового залпа. Внизу кипел бой. Немцы, тем временем продолжали подпирать, практически вплотную поджавшись к ели ползущим танкам. Те стреляли куда-то между холмов.
Пулемет Лукичева, казалось, не утихал. МГ внизу давно смолк, но теперь пулемет ударил со второй высотки.
Еще один из танков рванул к проходу. Пехота осталась лежать на траве, а он уверенно шел на помощь уже скрывшимся от глаз коменданта танкам. Когда он практически достиг склона, раздался небольшой взрыв, ели различимый в какофонии звуков. Танк взял правее, и Середа увидел, что у этого бронированного чудища слетела гусеница.
Комендант не понял, что произошло, но танк стоял с разбитой гусеницей. Откинулся люк, из него попытался выбраться танкист, но тут же пропал, будто провалился, закрыв люк за собой. Еще один танк остановился, будто размышляя, что дальше делать. И стал потихоньку пятиться назад. За ним еще один. И еще. Нет, он не прекращал стрелять по высотке, но медленно отползал. Спустя мгновение вся оставшаяся колонна стала откатываться. Пехота встала и под прикрытием танков начала отходить.
Но почему? Они же были практически перед высотками. Середа смотрел на отходящую колонну и не мог понять, в чем причина. Он уже собирался отправить еще несколько человек с противотанковыми гранатами вниз, как колонна начала отход…
В голове перебирал картину, что несколько минут назад развернулась на его глазах и понял – пехота. Пехота отстала, часть уже не поднималась в атаку, а танки без прикрытия углубляться не стали и решили отойти, перегруппироваться… Хорошо воюют, черти…