— У нас пять погибших, — сказала она, и голос ее прозвучал резко, даже сердито, но я знала, что злится она не на нас. Она была просто зла; и я отлично ее понимала.
— Как там охранник, Миллер, выжил? — спросил Дев.
Она покачала головой.
— Никогда не видела ничего подобного этим гниющим ублюдкам. Они не дохнут, как обычные вампиры.
Я уже открыла рот и, должно быть, Эдуард опасался того, что я могла сказать, потому что он дотронулся до моей руки.
— Из всех видов вампиров их труднее всего уничтожить, — сказал он.
— Тела вампиров уже отнесены в кремационную печь в местный подвал. Печь предназначена для уничтожения медицинских отходов, и я проследила, чтобы каждый вампир отправился в топку. Этого достаточно, чтобы их уничтожить?
— Достаточно, — подтвердила я.
Что-то дрогнуло у ее глаз, и она сказала:
— Они могут снова подняться из кремационной печи? Медицинские отходы уничтожаются полностью, так что я подумала, что этого будет достаточно, но если нет… — Ее голос надломился, и она уставилась в пол, одной рукой опираясь на приклад своего пистолета. Было время, когда и я касалась своего пистолета, как опасного плюшевого мишку.
— Огонь уничтожает даже гниющих вампиров.
Она подняла на меня глаза и ее взгляд я могла описать только как испуганный. Она выглядела испуганной.
— Я охотилась на вампиров в полевых условиях. Я не просто одна из тех новичков, кто закалывает их только в морге. Я знаю каково это, охотиться на них, и когда они охотятся на тебя, но я никогда не видела ничего подобного.
— Гниющие вампиры очень редки в этой стране, — сказал Эдуард своим лучшим голосом Теда.
Она кивнула:
— Как они восстановили повреждения мозга, сердца и позвоночника? От этого же все погибают, даже вампиры.
— Гниющие вампиры скорее похожи на зомби, — ответила я. — А это значит, что только огонь уничтожит их наверняка.
— Как и солнечный свет, да? — спросила она.
— Я встречала двух гниляков, которые могли находиться под солнцем и не горели. В дневном свете они выглядят как гниющие трупы и не могут сойти за людей, но они все еще могут шляться вокруг и делать что захотят.
— Ходящие днем, это просто легенда, — возразила она.
Я покачала головой:
— Я знала несколько вампиров, которые были достаточно могущественными, чтобы ходить при дневном свете. Некоторые из них просто настолько стары, что дневной свет им больше не причиняет вреда; для других это просто одна из способностей, почти как возможность призывать животное или левитация.
— Каждый раз, когда я думаю, что узнала самое худшее об этих ублюдках, я ошибаюсь, — сказала она, теперь уже ни на кого из нас не смотря. Она уставилась в пространство, и перед глазами у нее проносились ужасные кадры сражения и смертей. Как я узнала о чем думала Хетфилд? Потому что уже бывала в подобных ситуациях и устала получать об этом напоминания.
— Гниющие вампиры хуже всего, — сказала я.
Тогда она посмотрела на меня:
— Правда?
Я посмотрела в ее испуганные глаза и ответила:
— Ага.
Она хмыкнула, но отнюдь не счастливым смехом.
— Я бы попросила тебя пообещать это, как будто мне, блядь, пять лет или что-то вроде того.
Я улыбнулась, что бы смягчить горечь того, что собиралась сказать:
— Прости, на обещание я бы не подписалась.
— Ты сказала, что это было самое худшее.
— Да, но есть кое-что, что пугает меня куда больше. Вампиры, которые ужасают меня так, что трясутся поджилки.
— Как тот, которого ты убила в Вегасе.
— Ага, он был довольно ужасающ.
— Это правда, что он мог призывать джинов, по одному лишь желанию?
— Ага.
— Я даже не думала, что джины существуют. Думала, это все сказки.
— Я тоже.
— Полный пиздец, — констатировала она.
— Еще какой, — кивнула я, пожав плечами.
— Но эти вампиры мертвы, да? Все закончилось, кроме тех двоих задержанных, которых я убью сегодня?
— Хетфилд, нам нужен Мастер Вампиров, который стоит за всем этим. Пока он жив, он будет создавать еще гниющих вампиров, а у нас будет еще больше плотоядных зомби. Эти два вампира нужны нам живыми, чтобы я могла их допросить завтра вечером. Они наш лучший шанс выявить его дневное логово и уничтожить раз и навсегда.