— Она сломана. Не знаю как, но она повреждена, и это повреждение удерживает нас троих от того, какими сильными мы могли бы стать.
— Дело не только во мне, — сказала я и попыталась отнять руку, но он удержал ее, а я была недостаточно расстроена, чтобы продолжать попытки. — Дамиан не хочет быть связанным с нами еще ближе. Он боится, что его поглотит ardeur и он почти гомофоб.
Никки резко усмехнулся:
— Гомофоб, серьезно? Забавно.
— И чем же?
— Тем что если ты не чувствуешь себя, по крайней мере, комфортно, когда делишь Аниту с другими мужчинами и спишь потом в большой кошачьей куче, тогда тебе чертовски не повезло.
— Лондону не нравятся другие мужчины, и зрители, — сказал Натаниэль.
— Поэтому его отправили посмотреть другие территории вампиров? — спросил Арэс.
— Отчасти, — ответила я. Ни я, ни Натаниэль не стали говорить нашим двум новичкам, что Лондон пристрастился к обоим видам ardeur-а и получал силу после каждого кормления. Бель Морт, Красивая Смерть, основатель кровной линии Жан-Клода, подсадила Лондона, а не я. Он освободился от ее власти и отказался от нее, сбежав в Англию. Потом он пришел к нам и старая привычка вернулась. Для меня Лондон был идеальной пищей, но он уже был Мастером вампиров и на несколько веков старше Жан-Клода. Тот факт, что он достиг таких уровней силы, питая меня, значило, что он мог быстро достичь уровня силы Жан-Клода, так что мне пришлось отступить. Мы послали его осмотреть четыре территории за пределами штата, надеясь, что он найдет хорошее место и сможет стать чьим-нибудь заместителем. Он был достаточно силен, чтобы стать Мастером собственной территории, но Лондон не очень хорошо справлялся с современной политикой. Он все еще не вернулся из своего последнего пробного визита. Я даже не могла вспомнить, в каком он сейчас штате.
— Дамиан не может присоединиться к нам настолько сильно, насколько мог бы, почти по тем же причинам, по которым сопротивляется Ричард.
— Думаю, если бы ты взяла на себя инициативу, Дамиан чувствовал бы себя комфортней в постели с двумя из нас и с тобой посередине. Он не такой сильный, как Ричард. Думаю, он не смог бы отбиться он нас, как Ульфрик.
— Ты практически просишь меня запудрить Дамиану мозги и усилить триумвират между ним и нами, даже если это в каком-то смысле метафизическое изнасилование.
— Если представлять все так, то это звучит неправильно.
— Это не только звучит неправильно, — возмутилась я.
— У тебя не возникло проблем, когда ты проделала это со мной, — заметил Никки.
— Ты и твой прайд похитили меня, а ваши снайперы чуть не убили Натаниэля, Мику и Джейсона. У меня не было выбора, когда сделала тебя своей Невестой.
— Если тебя это утешит, я никогда не был так счастлив, — сказал он.
Это немного успокаивало, но вслух я сказала:
— Для того, чьим единственным желанием должны быть мое счастье и комфорт, ты говоришь одни из самых неприятных вещей.
Он пожал плечами, насколько ему позволили мышцы и ответил:
— Иногда то, что тебе нужно услышать, и есть неприятное.
— Хочешь сказать, что говоришь мне то, что мне нужно услышать?
— Иногда.
— Отчего мне становится неприятно, а тебя беспокоит, когда мне неприятно?
— Вроде как.
Я нахмурилась и не знала, достаточно ли хорошее у него ночное зрение, чтобы это увидеть, но я должна была нахмуриться:
— Не уверена, что действительно поняла, кем именно должна быть Невеста Дракулы.
— Мы именно те, кем ты хочешь нас видеть, — ответил он.
— Из-за того, что ты действительно так думаешь, — заметил Арес, — я рад, что Анита не может призывать гиен.
Никки повернулся и сказал Аресу:
— Мастер вампиров превращает обычных людей в Невест Дракулы. Теоретически, это и на тебе сработает.
Арес вздрогнул так сильно, что я заметила это даже в темной машине:
— Давайте не проверять эту теорию, хорошо?
На машине Эла вспыхнули красные стоп-сигналы и он свернул на узкую грунтовую дорогу. Я думала, что уже было темно, но когда деревья стали расти прямо у дороги, я поняла как ошибалась. Здесь было темнее и я знала, что под самими деревьями будет еще темнее. Я выросла в деревне, ходила в походы и на охоту с отцом. Я бывала ночью в лесу. В детстве я никогда не боялась ночного леса, а дома ночью было страшно. Монстры в моем воображении прятались под кроватью и в шкафу, а не среди деревьев. Повзрослев, я узнала, что есть вещи и похуже, чем выслеживать диких оборотней или вампиров в лесу. Я просто была рада, что сейчас мы не на охоте. Я понимала, что если уж на освещенной звездами и лунным светом дороге сейчас было темно, то под самими деревьями темень будет хоть глаз выколи.