По всей видимости, челюстное хозяйство сэра Хрюи находилось в столь плачевном состоянии, что после первых же секунд лечения, из шатра, ударив звуковой волной по ушам обступивших его рыцарей, донеслись оглушительные вопли и суровая рыцарская брань бухого пациента. Народ в очереди не только оживился, но и немного заволновался. Герцог Асахирский, который тоже имел некоторые проблемы с зубами и хотел полечить их на халяву, внезапно озабоченно посмотрел в сторону своего шатра, и жутко затосковав по теплу и уюту, бросил уже на ходу:
— Прошу извинить, похоже, ко мне посыльный со срочной депешей.
Тем временем, пока процесс оздоровления хворающих телом рыцарей шёл полным ходом, здоровенный монах-келарь ордена Госпитальеров, занимался забоем и обвалкой, пока не заработанных, но уже полученных авансом, баранов. В заляпанной кровью белой рясе, с огромным ножом и не менее огромными щипцами для снятия кожи в одной руке, и большим, наполненным каким-то кровавым месивом ведром в другой, он ловко протиснулся сквозь толпу хворых на зубы, и уверенно зашёл в шатёр зубного лекаря.
Кто-то из молоденьких, ещё совсем зелёных рыцарей, испуганно прошептал:
— А вот и главный хирург пришел. Видать тяжелораненым помощь оказывал.
Ничего не знавшие о постановке прибывших лекарей на довольствие, и получении ими живого пайка, рыцари нестройно загалдели, обсуждая ужасное содержимое ведра. Так что слова молодого паникёра упали на благодатную почву — они были тут же подхвачены и пошли гулять в толпе страждущих негромким эхом.
Не обращая никакого внимания на стенания и угрозы Синего барона, вошедший келарь вывалил содержимое ведра на стол, и принялся делить баранину на порционные куски. Всё делалось по канонам ордена — мясо отдельно, требуху и субпродукты, считавшиеся деликатесами, отдельно.
За это время крики внутри шатра утихли — лекарь наконец-то справился с болячкой Хрюи. Однако, барону, после перенесенных тягот и переживаний, вдруг люто поплохело. А может это наступил отходняк от постоянных полосканий — не суть. Лекарь, по давно заведённой традиции, дал ему что-то понюхать, послушники вынесли барона из шатра, и сгрузив того на травку, прикрыли простынкой, чтобы тот чутка пришёл в себя на холодке.
Доблестные рыцари почему-то сразу решили, что лечение Хрюи завершил явившийся монах-"хирург", и очередь моментально сократилась в размерах. Сильно сократилась. Оставшиеся рыцари с ужасом посматривали в сторону Синего барона, со стонами шевелящегося под простынкой, и прикидывали свои шансы на излечение, когда полог шатра откинулся в сторону и из проёма высунулся келарь с оловянной миской, в которой плавало нечто окровавленное. Набрав в необъятные легкие побольше воздуха, он заорал в сторону соседнего шатра, где никакой очереди не наблюдалось, ибо там расположилось начальство прибывшего ордена:
— Эй, брат-эконом, будешь для отца Настоятеля яйца этого барана брать?
Из соседнего шатра выскочил заспанный эконом и заорал в ответ:
— А он был молоденьким?!
— Нет! Средних лет был! — громогласно заявил келарь и понюхав миску добавил, — Немного попахивают!
— Тогда подожду следующего!
Закончив переговоры, келарь немного сбавил громкость и начал поворачиваться:
— Ну, что, братья? Давайте, заходите, кто там следу…
Вокруг шатра была пустота. Даже нетранспортабельный Синий барон чудесным образом испарился. Быть следующим никто не захотел…
*
Сэр Трор конфисковал у Синего барона все остатки самогона, мотивировав сей поступок заботой об умственном здоровье Хрюи. Но тот грустил совсем не долго и к ночи снова находился в невменяемом стоянии - орал веселые песни у костра и закусывал жареной бараниной хорошо всем знакомую по запаху жидкость, что плескалась в его огромной походной фляжке.
За час до этого, кто-то залез в никем не охранявшийся шатёр зубодёра, и умыкнув оттуда все запасы spiritus vini, наложил в центре большую кучу.
6. Монах-недоучка
Шёл мелкий противный дождь… и сильно воняло дерьмом.
Не вонять не могло — дело происходило на окраине города, около места, где все сточные городские канавы впадали в глубокий котлован, наполненный нечистотами. Двое мужиков в замызганных кожаных передниках стояли, озадаченно почёсывая свои головы, и смотрели на свинцовые трубы, валявшиеся на земле. Третий стоял чуть подальше, и был занят какой-то работой.
— Ну и на кой он именно сюда их притащить велел? — задумчиво глядя узенькими глазками под ноги произнёс мастер Гонк — самый упитанный и здоровый из этой троицы.