Досылаю патрон в патронник.
И отправляю в небытие командира механизированного взвода, который пёр напролом, лихо перебираясь через завалы и баррикады.
Лишившись командира, турки попытались перегруппироваться, но хрен там. Наши ребята успели их окружить, и началась адская мясорубка.
Хмыкнув, я передёрнул затвор.
Веселье только начинается!
Глава 5
Турецкий телепат умер, так и не успев скрутить колпачок термоса. Жуткое это зрелище — безголовый человек с термосом в руках. Пальцы судорожно вцепились в металлический корпус, полброневика в кровище, командир и водитель что-то орут, прыгун телепортируется на броню с мечом наперевес…
Всё это бесполезно.
Потому что я снял телепата с дистанции в три километра.
Мой рекорд, поздравьте.
Перезарядив винтовку, я снова прицелился. Генерал, руководивший штурмом, по-прежнему находился в броневике. Удивительное спокойствие для человека, на глазах которого только что произошла неведомая хрень. Одним выстрелом я нарушил слаженную работу всех подразделений вражеского войска. А сейчас поставлю окончательную точку в этой битве.
Палец ложится на спуск.
Секунд тридцать я лежу неподвижно, выбираю момент.
Задерживаю дыхание.
Выстрел.
Пуля без труда прошивает нематериальную броню, и голова вражеского генерала разлетается кровавыми брызгами. Водитель броневика не выдерживает, рвёт с места, разворачивается и уматывает в противоположном от города направлении. По рытвинам, перепаханной мехами земле. Я больше не трачу ки на проницаемость обшивки, не вижу его лица, но в памяти остаётся искажённый от беззвучного вопля рот. Мужик в ужасе. Если он выживет, запомнит этот день навсегда.
Некоторое время вражеские части продолжают наступать. Мехи, ударные бронемашины с выдвижными пилами и коловратами, закованные в латы копьеносцы с ростовыми щитами, чеканящие шаг и наполняющие лязгом окрестности. Поначалу отсутствие генерала осталось незамеченным, но вскоре общая радужная картинка у Халифата начала разваливаться. Тактические операции отдельных соединений никак не согласовывались, и кое-где наши ребята сумели вклиниться, а затем и отрезать от основного войска целую бригаду мехов, по которым незамедлительно ударил геомант, после чего пошли работать обычные кинетики.
Перезарядив винтовку, я выбрал новую цель.
К центру Нира, несмотря ни на что, пёрла мощная группировка, включающая пару «Хтонов» и штук пятнадцать «Тигров» четвёртого поколения. Эти ребята на изи смели шестёрку наших «Витязей», после чего расшвыряли баррикады и покрошили в капусту тяжеловооружённых латников, пытавшихся выстроить стену щитов. Пирокинетики ничего сделать не смогли — вражины явно подготовились и вмонтировали в броню кучу защитных вставок. В основном, каббалистических. Вот бы мне такие машинки, мечтательно подумал я, прицеливаясь.
С шестисот метров я вообще никогда не промахиваюсь.
Выстрел.
Здоровенный и устрашающий «Хтон», занёсший дисковую пилу над поверженным противником, внезапно пошатнулся и стал заваливаться набок. Все процессы остановились, пила перестала вращаться. Ещё бы, управлять такой махиной без головы крайне проблематично!
В рядах штурмовиков что-то сломалось.
Мехи, до этого державшие строй и методично зачищавшие улицы от имперских солдат, начали перестраиваться. Думаю, полетел запрос на подкрепление, но ответить некому — радиста из штабного бронетранспортёра я тоже обнулил.
Второй «Хтон», споткнувшись на ровном месте, впилился фонарём в угол дома на небольшом перекрёстке, да так и остался — памятник, подпирающий балкон.
Перезарядка.
«Тигры» выдвинули на передний край бойцов с коловратами, но потеряли темп. Как следствие — получили удар от геоманта, а потом ещё и заморозку от криоса. Из соседних переулков выдвинулись «Борисфены», которые начали крушить вражескую технику длинными бензопилами. Я малость подсобил, сняв ещё одного пилота через проницаемый фонарь.
Следующие полчаса я потратил на методичный отстрел наиболее опасных вражеских одарённых. Все эти упыри, привыкшие работать на средних дистанциях, окопались в нескольких километрах от города под прикрытием мет, прыгунов и десятка тяжёлых шагателей. Пирокинетика я вычислил сразу — умник пользовался биноклем для более точного наведения на цель. И, должен признать, ему удалось устроить серьёзные пожары на западной оконечности города. Проблема мужика заключалась в том, что он вылез на крышу передвижного гусеничного штаба и тем самым подставился.