А я наивно посчитала, что смогу видеть в нем только мужчину.
Глупая.
Наивная.
Он зверь. Опасный хищник, который умеет выжидать, пока добыча расслабиться и позволит подпустить к себе поближе. И вот тогда он покажет мне свое истинное лицо.
- Мы приехали, - срывая голос на шепот, сказала я, когда осознала, что двигатель машины уже не работает, а Артем сидит и пронзительно смотрит на меня, желая разглядеть то, что было скрыто для взгляда обычного человека. Он словно рассматривал меня изнутри, искусно считывая каждую эмоцию. И его одновременно пугающий и завораживающий взгляд заставлял мою кровь бежать быстрее.
- Иди, отдыхай. - не теряя зрительного контакта, прошептал он на одном дыхании. – Я заеду вечером к восьми. Будь готова.
Я так и не отвела своего взгляда от этого мужчины, но теперь мои глаза еще приобрели округлую форму.
- К чему готова? – Моему удивлению не было предела.
- Ко мне. – Секундная тишина, раздирающая лишь гулким стуком наших сердец. – Я даю тебе время подготовится, привыкнуть. Смириться, если тебе так больше нравится. Ева, я не тороплю тебя.
- Я не собираюсь ни к чему привыкать. И, вообще, я сегодня уезжаю к отцу. Спасибо, что подвезли, но надеюсь, что к восьми вечера у моего подъезда будет стоять моя машина.
Я потянулась к ручке двери, желая толкнуть ее, и, наконец, вырваться из цепкого капкана его обаяния на ледяной зимний воздух. Но этому не было суждено случится. Раздался щелчок центрального замка, и я оказалась отрезана от спасительного воздуха снаружи.
- Иди сюда. – Раздалось прямо у моего уха, покалывающей болью опаляя участок кожи, видневшийся из-под моего любимого пуховика. И я словно под гипнозом, будто пребывая в дикой нирване лишь от его охрипшего голоса, подчинилась словам. Медленно, словно разбирая реальность на кадры, я повернулась к мужчине, от присутствия которого у меня учащалось дыхание. Я уткнулась взглядом в его соблазнительные губы, которые сейчас были в миллиметре от моих.
Словно со стороны, я замечаю, как эти губы раздвигаются в улыбке, шире и шире, обнажая идеальной белизны хищные зубы.
Нет.
Это не улыбка. Это животный оскал, отражающий триумф наслаждения страхом загнанной жертвы. Клыки, уже деформированные, выделялись из ровной белоснежной полосы зубов.
Но я не вижу ничего, не слышу обыденного зимнего утра снаружи. Ни шума проезжающих мимо машин, ни шарканье шагов, спешащих по своим делам прохожих, ни завывания морозного ветра. Я в плену. В плену его хищного оскала.
И я боюсь. Боюсь того, что он может сделать со мной этими горячими губами. Но еще больше я боюсь того, что он ничего не сделает.
Видимо мои мысли сейчас были написаны на моем лице, потому, что в следующую секунду его губы растянулись в настоящей улыбке. Идеальной, правильной, это я как хирург говорю, но жутко самодовольной. Я подняла глаза, ожидая встречи с его взглядом и увидела там искрившиеся зрачки, полные неподдельного интереса.
Не знаю, куда могла нас затянуть эта молчаливая игра, в которой я явно проигрывала, но от окончательного позора меня спас звонок моего телефона.
Потеряв зрительный контакт, я смогла вырваться из его невидимого плена и ответила на звонок.
- Солнышко привет, - раздалось на том конце, - малыш, меня отправляют в командировку на два дня, так что, можешь сегодня выдохнуть и не тратить выходной на своего старика.
- Пап, - дрожащим голосом, прервала я его. – А вещи? Собраться же надо?
- Поверь, я еще в состоянии закинуть в чемодан запасное белье и чистые носки. Отдохни от старика, потому, что в следующие выходные тебе будет не отвертеться от моей фирменной ухи.
Пожелав отцу хорошей дороги и взяв с него общение позвонить мне по приезду, я скинула вызов совершенно позабыв о случайном слушателе.
- Я так понимаю, вопрос вечера решился сам собой. – И заметив мой удивленный взгляд, тут же добавил, указывая рукой на свои уши. - Слух. Ева, привыкай к тому, что я вижу и слышу немного лучше тебя. А теперь иди отдыхай. И постарайся выкинуть из головы все свои необоснованные страхи и хорошенько выспаться.