Я уже хотела сделать глубокий вдох облегчения, как, вместо здравого смысла, на мою голову обрушился новый удар. В это раз встреча руля состоялась с моим открытым ртом, из которого как раз собирался вырваться этот вдох. Вместо облегчения, в мой мозг прокралась тирада из нелицеприятных слов, когда во рту я почувствовался привкус металла. Я коснулась лица и поняла, что кровь, что была на моих руках, сочилась из разбитых губ.
Мысли мои вновь и вновь возвращались к раскоряченному авто на противоположной стороне дороги, пока я пыталась выпутаться из предусмотренного производителем ремня безопасности. Музыка гремела, оглушая басами, рвущимися из динамиков, да и дрожь в руках никак не помогала, а лишь замедляла мои действия, но справившись с креплением, я уже собиралась вывалить свое тело наружу, когда моя дверь со скрежетом распахнулась, и грубая мужская рука просто вытащила меня на свежий воздух, крепко сжав в своих тисках мое предплечье.
- Ты, что, б…ть, курица, вообще охренела? – орала на меня двухметровая груда мышц, упакованная по последнему писку моды в стильный, даже слегка щеголеватый костюм. – Какого хрена ты вообще творишь? Совсем страх потеряла?
А я, зависнув, представляя собой не особо лицеприятное зрелище, без грамма косметики на лице, со взлохмаченной гулькой растрепанных волос, да еще и отвисшая от удивления челюсть не придавала мне шику. Я рассматривала мужчину, медленно скользя по нему потерянным взглядом. И от моих догадок весь скудный ужин в виде чашки крепкого кофе сейчас был готов вырваться наружу вместо крика, готового сорваться с окровавленных губ.
Только не это.
Нет.
Я готова была поклясться, что только что ледяной пот вихрем промчался по моему телу.
Измененный.
Волк.
Зверь.
По-другому и быть не могло. Частое дыхание вырывалось через приоткрытый рот мужчины, а я не могла отвести взгляда от его зубов. Идеально белоснежных зубов. Ровных, красивых и… слегка деформированных клыков. Острых и… и смертельно опасных.
Оборотни всю жизнь живут рядом с нами совершенно обычной жизнью, но я никак не могу принять этот факт. Для меня они больше звери, чем люди. Дикие, необузданные, живущие на острие оголенных инстинктов, только по им одним приемлемым законам, которые были чужды моему восприятию реальности.
Я на всю жизнь запомнила свой дебют в хирургии. В мое первое дежурство еще в прошлой клинике к нам в отделение ворвался мужчина. Он держал на руках женщину. Я не сразу даже разобрала. В том скрюченном теле тяжело было вообще что-то разобрать: лишь волнистые белые волосы до лопаток, окрашенные в кровавый цвет, стекающей по ним крови, да хрупкая фигура, говорила о женской физиологии.
Я тогда ассистировала на операции. Все было словно в бреду, в какой-то потусторонней реальности. Мой мозг отказывался воспринимать увиденное. Тело несчастной было исполосовано, на бедре огромная рваная рана. Усугубляло то, что она была в сознании, потому что взгляд этой женщины я запомнила навсегда.
Нам не удалось ее спасти. Пациентка скончалась от потери крови прямо на столе. Уже позже, я узнала, что такое с ней сотворил ее муж, узнав, что она сделала аборт, когда ей сообщили что под сердцем она носит сына. Я не могла осуждать эту женщину. Если учесть с каким чудовищем она жила, может и не плохо, что она решила не пополнять планету еще одним чудовищем, каким мог стать ее ребенок. Роди она девочку – ничего бы не произошло, ведь ген волка передавался лишь по мужской линии.
Я так и не узнала, понес ли наказание ее муж, но надеюсь эта тварь больше не марает землю своими грязными ногами.
С тех пор я избегала мест, где можно было встретить «измененных». Именно так они предпочитали называть себя. В основном они селились стаями, большими общинами, работать, как и отдыхать предпочитали в кругу себе подобных, чем помогали мне в нежелании случайных встреч.
И вот сейчас, я сама лично решила позабавиться с диким зверем. Я боялась даже представить, чего мне будет стоить моя шалость на дороге. Надеялась лишь, что не больше, чем моя жизнь. Потому, что взгляд, которым мужчина полоснул по мне, не сулил мне ничем хорошим. Но не будь он наполовину зверем, я все равно бы сейчас была напугана.