Стол успели накрыть пока мы раздевались. Было уже глупо отказываться от еды, поэтому я также молча принялась ковырять вилкой в салате, ощущая глубочайшую недосказанность между нами. Воздух накалился вокруг нас, а Артем все выжидал, изредка кидая на меня раздраженный взгляд.
- Спасибо. – Я первая нарушила молчание. – Сама не знаю почему, но я переживала за Киру. Надеюсь, все теперь наладится.
Мужчина никак не реагировал на мои слова, продолжая ловко справляться с принесенной едой. Демонстративно хмыкнув я последовала его примеру. Молча наслаждалась великолепным вкусом еды, я продолжала разглядывать неповторимый вид за окном. Он нервничал. Как бы великолепно Артем не держал себя в руках, я была готова поклясться, что он на пределе. Чувство неведомого ранее триумфа поглотило меня, теряясь в осознании того, что я являюсь причиной его состояния. Однако рано я радовалась мнимой победе.
Мужчина резко стукнул кулаком по столу, так, что послышался звон дорого фарфора и откинулся на спинку стула.
- Почему ты, - прорычал он, крепко сжимая руки в кулаки. – Почему?
- Что? – Я удивленно уставилась на него.
- Почему ты оказалась на трассе? Тебе придется придумать что-то получше банальной случайности. Я не поверю в это. Почему Кира тянется к тебе? Почему ищет защиты у тебя?
- Может, потому, что девочке просто не хватает человеческого тепла. Ты и на нее кидаешься словно зверь? – Закричала я, возмущенная его нелепыми обвинениями, и тут же охнула, прикрывая рот рукой, когда мой взгляд натолкнулся на покореженную вилку в его руках.
- Твою мать, - выругался Артем, проследив за моим взглядом.
Мужчина поднялся из-за стола, прихватив с собой пачку сигарет. Комната тут же наполнилась ароматом элитного табака, который теперь всегда будет у меня ассоциироваться с этим мужчиной. Но я боялась проследить за ним взглядом, молча уставившись в тарелку с едой, которая в миг стала до неприятного пресной.
- Почему ты не испугалась обращения Сашки, а рядом со мной трясешься от страха?
- Он же ребенок. – Тихо возразила я.
- Ребенок?! А знаешь почему дети мужского пола живут только с нами? Потому что в детском возрасте нам тяжелее всего контролировать зверя внутри. И иногда это приводит к непоправимым последствиям.
- У тебя и сейчас не очень хорошо это получается, - сказала я, поднимаясь из-за стола, желая прекратить этот ужин.
- Все из-за тебя.
Артем медленной походкой хищника, почуявшего свою добычу, подошел ко мне вплотную. Крепкая мужская рука коснулась моей щеки, небрежно проведя по ней грубыми пальцами. Медленно, словно рисуя узоры на моей коже, Артем осторожно подбирался к моей шеи. Я не успела заметить, как кольцо из его пальцев крепко сжало ее, перекрывая дыхание.
- Порой я не знаю, чего я хочу больше, - прошептал он прямо мне в губы, обжигая своим горячим дыханием, - свернуть твою шейку и заставить замолчать, или ловить фальшивые стоны, которые сменяют страх в твоих глазах.
Меня парализовала ярость, бурлящая в нем. Артем наказывал меня за то, что я еще не совершила. Винил, ища во мне причину своих проблем. Я почувствовала, как дрожит его рука еще крепче сжимая мое горло. Тяжелое дыхание сменялось глухими хрипами, вырывающимися из его рта. Он превращался. Сейчас передо мной уже был зверь. Нет, Артем все так же был в теле шикарного мужчины, но я готова была поклясться, что внутри он вел войну сам с собой. Я уцепилась руками в его руку, но это было все равно, что пытаться сдвинуть железо. Вытянутые в тонкую линию зрачки обрамляла радужка пылающего огня. Свечение его глаз ослепляло блеском плавленого золота. И я, словно под гипнозом, пребывая в некоем трансе, не могла отвести взгляда, медленно погружаясь в пучину его глаз. Казалось еще чуть-чуть и я смогу… и я хотела этого, отдавая себя во власть его рук.
Но резко все прекратилось. Меня словно выдернуло из сжимающегося кокона его власти, больно, безжалостно вышвырнув в реальность.