- Что… что теперь делать? Мы обречены? Ты ведь измененный, ты должен знать, что с этим делать?
Я боялась. Теперь я по-настоящему боялась. Все страхи, охватывающие меня до этого, теперь казались просто смешными.
- Не знаю. – Обреченно хмыкнул он на мой вопрос. – Лично мне до одури хочется трахнуть тебя, и вколачиваться до тех пор, пока ты не сорвешь голос до хрипоты.
Я застыла в немом ужасе. Так откровенно, так… грязно. Непроизвольно подтянула ноги ближе к себе, глупо ища защиты под теплой тканью одолженного пледа. Бежать было бессмысленно. Куда? Кругом густой лес, ночь. Но я уже не была уверена, что здесь будет безопаснее, чес снаружи.
- Не трясись, - заметив мой метавшийся в стороны взгляд, резко оборвал зарождавшуюся панику Артем. – Я помню про твое «нет», как бы фальшиво оно не звучало. Не трону, пока не попросишь.
С трудом проглотив стоявший ком в горле, я спросила:
- Зачем ты привез меня сюда?
- Не знаю. Думал решить, что со всем этим делать?
- А можно? Ведь должен быть способ что-то сделать с этим? – почувствовал толику надежды, осмелела я.
- Не знаю пока. Адам ищет возможные варианты. Кстати, как ты оказалась на этом вечере?
- Я с Владом была.
- А Влад это…
- Влад – мой бывший муж.
- Какие отношения могут быть с бывшим мужем, - рявкнул он на меня, оскалив белоснежные зубы.
- Тебя это точно не касается.
Арктический лед вспыхнул в его глазах, но Артем смог сдержать этот всплеск. Медленно, словно это приносило ему боль, он прикрыл глаза, откинувшись назад на спинку кресла лишь на секунду, чтобы спустя мгновение прорычать, подавшись вперед.
- Это будет касаться меня, пока я не решу проблему с тобой. Будешь делать, что я скажу. Общаться с кем скажу. Даже думать будешь о том, что скажу. Ни единого шага больше без моего ведома, никакого общения, пока я не одобрю.
Я смотрела и понимала, что он не шутит. Он реально верит в то, что сейчас говорит мне.
- Знаешь, что, - я вскочила со своего нагретого места, - ты больной ублюдок. Разбирайся сам со своим зверем. Мне плевать. Никто не будет решать, как мне жить, и что делать со своей жизнью.
- Судя по тому, что я знаю о тебе, не слишком то хорошо у тебя получается.
Больно.
Жестоко.
Обидно до одури.
глава 23
- Да, - сорвала я. – Такой весь идеальный Гладышев имеет право судить других. Так ли идеальна твоя жизнь? Семья? Либимая? Куча детей, которые тебя обожаю? В тридцать восемь обычно у мужчины все это есть.
- Вижу ты тоже неплохо осведомлена. Наводила справки?
- Очень надо, - вмиг покраснела я, осознав, что наговорила лишнего, и теперь он точно будет уверен, что я искала информацию о нем.
- Хорошо, считай я поверил в это.
- Мне плевать во что ты веришь. Артем, спектакль затянулся, отвези меня домой.
- Мышонок, ты до сих пор не поняла? Ты не поедешь домой. Не сегодня точно. Будешь со мной пока Адам не сможет разобраться с нашей проблемкой.
- Это уже не смешно, Артем. У меня завтра ночное дежурство, и я планировала выспаться.
Я встала, и направилась к двери. Мне было сейчас плевать, что до города неизвестно сколько идти, было плевать, что кругом дома лес, и неизвестно кто тут водится. Я не думала об этом. Я была в гневе. Меня душила мысль о том, что кто-то опять посмел решать за меня.
Я единственная вправе строить свою жизнь, и решать кому есть место в ней, а кому нет. Если придется, я пешком пойду, но не останусь с ним наедине.
Он так и не сдвинулся с места, наблюдая за мной, и лишь заметив, что я взялась за ручку двери, тихо спросил:
- Далеко собралась?
- Куда угодно, лишь бы подальше от тебя.
- Ева, не глупи. До города километров десять.
- К утру как раз буду.
- Ты не забыла, что мы лесу. А как же звери?
- Значит моя смерть будет на твоей совести. О… кстати, не плохое решение твоей проблемки. Нет меня, нет проблем.
Я спиной почувствовала, как наэлектризовался воздух вокруг меня, вспышка яркого света ударила по глазам, и в следующую секунду я оказалась прижатой к крепкой мужской груди.