глава 40
Артем
Я смотрел вслед удаляющейся мышке, и винил судьбу за то, что я должен был сделать давно, но никак не мог на это решиться. Оттягивал насколько мог, боясь того, что будет дальше. Я выгонял ее, снова отказывался, отрезая напрочь от своей жизни, разрывая в клочья переплетенные ветви наших судеб. Видимо, нам действительно не суждено быть вместе.
Как ни старайся Гладышев, а судьбу не обмануть.
Но это моя судьба. Для Евы она должна была написать другой сценарий.
Четко осознавал, что больше не увижу ее, не почувствую аромата любимого тела, не смогу вдохнуть ее страстный стон, который всегда слетает с ее губ на пике оргазма.
Не я ее жизнь.
Не такой.
Да и кто я теперь?
Ни человек, ни волк.
А она достойна лучшей жизни, и я готов пожертвовать своей ради ее счастья. Жестоко было бы привязать к калеке женщину, лишив ее полноценного будущего.
Я еле дождался, когда за спиной Евы закроется дверь. Даже не дышал в этот момент, чтобы потом, когда она заберет с собой остатки моей зависимости, трусливо корчиться в агонии, ломая себя изнутри. Заставить зверя жить без ее аромата. Внушить себе, что смогу без нее дышать дальше.
Я даже не сразу учуял чужаков. Измененные. Я был уверен в этом. Вот только запах мне был совершенно не знаком. Три человека находились в здании, и я ощущал ауру возбуждения, страха и дикого азарта. Словно фанатики шли за определенной целью, на пути которых оказался лакомый кусочек в виде Евы.
Я закричал, надеясь, что моя мышка прибежит ко мне, испугавшись незваных гостей, но она проигнорировала мои крики, уводя их за своим запахом.
Глупая, я же защитить могу тебя. Даже в таком состоянии, я ментально заставлю их вырвать себе горло, лишь за то, что посмели дышать твоим ароматом.
Но она, как на зло, уводила их все дальше и дальше, где я уже не мог достать их мерзкие тела.
Я чувствовал страх моей мышки, и ненавидел себя сейчас за это. Слышал каждое грязное слово, сказанное ей, и сгорал изнутри от своей беспомощности. Ярость зарождалась в глубине меня, накатывающими волнами расползаясь по всему телу.
Температура тела поднималась с такой скоростью, что пот, уже спешащими одна за другой струями, стекал с меня на белоснежную простыню. Меня трясло, погружая в безумство, а я искал последние силы, чтобы помочь ей.
Боль ядовитым жалом проникла в мою спину, выворачивая непослушное тело в неестественной позе. Каждая кость сейчас ломалась в моем теле, обжигая натянутые до предела мышцы. Я даже не сразу понял, что впервые за последние дни ощущаю свои конечность. Пусть это даже и невыносимая боль, но это было уже что-то.
Я понимал, что сейчас со мной происходит. Адам готовил меня к обращению, да и Марк не переставал твердить мне об этом в последние дни. Даже несколько раз наглядно продемонстрировал сам процесс. Но я не ожидал, что это будет настолько больно. Меня словно выворачивало наизнанку, медленно перемалывая кости в пыль. Крепко сцепив зубы, мне ничего не оставалось, как позволить моему телу творить это со мной.