Глянул в комп, за которым когда-то работал волосатый специалист, поискал все, что про захваченный файл. Про Сфинкс было в папке с другими документами — все помечены картинками с разными мифическими животинами — Минотавр, Кентавр, Химера… Указывалось, что какой-то из них был парой к Сфинксу, но все они хранились где-то в другом месте, не на этой базе. Очистил историю просмотра. На всякий случай уронил комп на пол, удовлетворенно глядя, как треснул и расцветился мелкими полосками всех цветов радуги монитор.
Опять звонил Пума:
— Ты где торчишь?
— В правом крыле, сейчас ухожу, дай тишины мне в сторону гор, — Радость смотрел в окно на тропку, уходившую вверх по камням, — А потом, брателло, если можешь по максимуму в этой части базы все прожги, особенно второй этаж.
— Нет проблем, дружище! Прожарим все добела, дочиста. Доброго пути!
Радуга и Ворон выглянули в коридор, где сновали дикари с мешками, стаскивая добро вниз к машинам. Прошли к лестнице, спустились и вышли через окно на двор. Старейшины орали на степняков, налаживая команды — вывозить бензин с заправки. Остальные грузили в машины добытое шмотье, телефоны, оргтехнику, аккумуляторы, зарядные устройства, все в общем подряд. В неэлектрифицированной степи это хлам. Но можно продать соседям в Чобан или в Арании. Заводили захваченные джипы охраны — угонять к себе. Жгли дорогие и бесполезные кабриолеты — через горы в Чобан их не погонишь.
Не прощаясь, бандиты с Долины Змей быстрым шагом двинули за угол базы и пошли карабкаться по камням — к тропе в сторону нахрен из этого места. Вверху зарокотало, заревело, из-за гор вынырнули три вертолета, прошелестели круг, снизились и стали приближаться к базе со стороны степи. Пыхнули из-под крыльев НУРСы. Правое крыло здания полыхнуло вспышками взрывов, стены надсадно затрещали, роняя плиты и кирпичи. Пошли еще на круг, заливая из пулеметов широкими росчерками машины степняков. От хребта выплыл большой черной тучкой транспортник, сел у левого крыла здания, опустив аппарель.
Радуга обернулся, глянув, как пылят в степь машины тех кочевников, кто успел улизнуть, как трясутся на дороге наливники со старейшинами. Увидел, как от вертолета к базе, к крыльцу и к окнам бегут львы с автоматами, как гранатометчики жгут степняцкие грузовики с зенитками. Внутри пошла беглая стрельба, оживленно хлопали гранаты. Пума знал свое дело, его парням потребуется минут двадцать, чтоб очистить базу.
Книга Волоса. Глава 9. Если страшно — покупай
Аханодин, не носивший золота и вообще ненавидевший украшения, татуировки, скрупулезно срезавший с одежды логотипы брендов, признавал и ценил дорогие этикетки на премиум сортах коньяка, бутылка с которым сияла в свете вечерней лампы на столе. Сидел ровно, как ученик на уроке, выпрямив спину и сдвинув колени в дорогом за пару золотых спортивном костюме в пентхаусе люкс-отеля на берегу моря в Мелите. Кошес стоял у огромного во всю стену окна, смотрел как ночное море сливается с небом — непроглядная чернота, хаотично искрившая звездами и отблесками на волнах, четко очерченная яркой полосой огней набережных внизу. Белые пятна фонарей делили мир на две части — в освещенной царили прямые тротуары и шоссе, квадратные дома, построившиеся ровными рядами клумбы, шезлонги на пляже и машины на парковках, — во тьме господствовали невидимые вихри течений и ветров, кривые и непредсказуемые траектории движения птиц и рыб, стай птиц и косяков рыб, стремительно менявшие форму облака и тучи.
У стола тянулся к тарелочке с нарезанным лимоном Эфедрин — Верховный Смотрящий Бритой Степи. Срок внимательно рассматривал его точные движения, крупные мясистые плечи, обтянутые чистой белой майкой, мощные ноги в черных тренировочных штанах. Сосредоточенное, привыкшее к ответственности и дисциплине лицо, серые глубокие глаза, привыкшие подчиняться и повелевать, сжатые губы и твердые скулы — лицо было уверено, что дисциплина и порядок — основа всего. Глаза были довольны своим местом в этом порядке. Местом рядом с Аханодином и Сроком в этом шикарном пентхаусе за столом с редким коньяком, с видом в окне на границу Хаоса и Порядка.
— В Сенате Альфы некоторые призадумались, но большинство точно против сотрудничества с нами, — Аханодин нюхал коньяк в фужере, выставив в свет лампы свой узкий и твердый, как наконечник копья нос, — Но им хотя бы хватает ума изображать прения и торг. Волки, тигры, медведи точно в отказе. Формальный их ответ — дело времени.