Леся перевела дыхание и уставилась на кровать.
Ей казалось, что под кроватью кто-то был. Кто-то страшный настолько, что стало тяжело дышать. Ноги обмякли, стали ватные, а в голове зашумело. Воздух внезапно завис, став вдруг липким и тягучим, словно мёд. Руки тряслись, спину жгло холодом, и хотелось бежать. Бежать, не оглядываясь.
Девушка мотнула головой – что за ерунда. Но подходить к кровати не хотелось. Потоптавшись на месте, она вернулась на кухню. Отложила книгу на стол и взяла прислонённую к печке кочергу. В спальню вошла на цыпочках, практически не дыша. Осторожно опустилась на пол на четвереньки, в голове уже прокручивая пути отступления. Ощущение тяжёлого железа в ладони немного придало уверенности. Вытянув руку вперёд, резко провела кочергой под кроватью, а затем судорожно отдёрнула к себе. Никого. Никакого сопротивления. И кочергу никто не схватил. Зато сердце колотилось как бешеное, почти разрывая рёбра. Ну, конечно, никого там нет!
Ещё раз пошарила кочергой под кроватью, теперь уже тщательнее, от самого края до края. Пустота. Девушка даже прислушалась, затаив дыхание. Тёмное пространство всё так же смотрело на неё пугающей тишиной. Но уже пугало не так сильно. «Леська, ты – дурында!» – покорила она себя в сердцах. Естественно, там никого нет. Разозлившись, девушка резко встала, ноги предательски дрожали и слабли. Стараясь дышать глубоко и размеренно, девушка в мыслях корила себя за страх. «Глупости какие, Леська, ну тебе уже двадцать три года, а ты все бабайку боишься. Бабаек не существует! Это плод твоего воображения!» – прокручивала она в голове.
Отложив кочергу, девушка громко вздохнула. Вот сейчас заберётся на кровать под одеяло и станет легче. На самой кровати безопасно – чувствовала она. Стоит хорошенько закутаться – и никто не найдёт. Свет в кухне решила оставить включённым. Так было спокойнее. Нужно лечь на кровать, но только не подходить к ней близко. Потому, что казалось – стоит только ногам приблизиться, и страшная чёрная рука высунется из темноты, утаскивая вниз. Леся словно наяву увидела эту руку – как будто из чёрного дыма, с длинными хищными когтями. Поэтому, девушка практически разбежалась с порога и запрыгнула на кровать сверху. Откинула покрывало, быстро завернулась в одеяло под ним. Сердце бешено билось. Вот так! Хорошо! И надёжно. Главное – не свесить случайно руку или ногу, не высунуть даже палец.
Постепенно успокаиваясь, Леся начала расслабляться. Сердце уже билось не так быстро, а тело устало тяжелело. Сейчас, тепло укутанная, почти засыпая, девушка решила, что все её страхи не настоящие. Это впечатлительность и стресс. Забыла выпить успокоительное – вспомнила она, мягко уплывая. Надо было Мурзика не отпускать на ночь – промелькнула ещё одна мысль прежде, чем Леся провалилась в тёмный и пустой сон.
– Пойдём со мной! – рявкнуло ей прямо в лицо, обдавая холодом, а за лодыжку схватили и легонько дёрнули.
Резко открыв глаза и завопив, девушка соскочила и, не разбираясь, в ужасе кинулась вперёд. Ноги запутались в одеяле, словно оно окрутило ступни. Взмахнув руками, Леся перелетела через низкую кроватную спинку и рухнула вниз, выставляя перед собой ладони.
Как грохнулась на пол – не помнила, только руки обожгло болью. Тело трясло, голова кружилась, а в горле разливалась тошнота. Ноги не хотели передвигаться. На четвереньках вывалилась в кухню, и, захлёбываясь в рыданиях, кинулась в сени. Трясущимися руками повернула ключ, откинула засов, толкнула дверь и выбежала во тьму улицы как есть – в ночной сорочке и босиком.
Буквально кубарем слетела по деревянным ступеням, рванула к калитке. Почти ничего не видя перед собой, выскочила на дорогу и побежала.
Ног даже не чувствовала. Ей казалось, что прошла вечность, прежде чем она застучала кулаками в тяжёлую деревянную дверь.
– Маринааа! Марина! Откройте! – тело била крупная дрожь, в голове шумело. – Откройте! Откройте! Паша! Марина! – рыдала девушка, продолжая колошматить по дереву.
Через какие-то минуты свет в окнах дома вспыхнул, за дверью послышались голоса, а потом щёлкнул замок.
– Леся? – в приоткрывшимся проёме показалась взлохмаченная голова маринкиного мужа. – Что за крики? – сонно пробурчал мужчина.
А потом его глаза резко округлились и брови поползли вверх.
– Что случилось?! – с ужасом выдохнул он, распахивая дверь.
Дрожащая, заплаканная, в порванной ночной сорочке и грязными ногами. На руках кровь. Леся жадно хватала воздух. И без того бледное лицо стало ещё бледнее, ноги подкосились, и девушка начала оседать на ступеньки.