– Кто?! – мужские руки затянули в дом, буквально волоком протащили через кухню, усаживая на стул. – Чужак? Наши? – Леся чувствовала, как Павел трясёт ею за плечи. Рыдания опять вырвались из горла.
– Кто это был? – повторил, практически крича, ей в лицо, и только тогда она догадалась, что он решил, будто какой-то мужчина забрался в её дом и хотел сделать с ней что-то плохое. Или уже сделал.
Подвывая и трясясь, Леся помотала головой. Слёзы застилали глаза, размывая силуэты. Тело попеременно окутывало то жаром, то бросало в холод. Послышались топот и женский голос. Марина сбегала с лестницы, на ходу запахивая халат.
– Леся? Леся! Ой, мамочки, – подлетела она к подруге. – Отойди, ты её пугаешь, – отодвинула мужа, прижимая трясущуюся девушку к груди. – Тихо, тихо, маленькая. Болит что? Врача, может? Ну, кто обидел, скажи?
Леся снова помотала головой и затряслась сильнее. Из горла вырывались нечленораздельные звуки.
Марина гладила Лесю по спине, что-то бормотала. Та уже не плакала, а просто дрожала, уставившись в никуда.
– Сейчас, маленькая, – подскочила Марина, – сейчас успокоишься.
Подбежав к шкафу, быстро распахнула дверки, вытягивая на столешницу коробку с лекарствами. Вытряхнула половину, быстро находя нужное.
Открутив крышку флакона, Марина плеснула в один стакан тёмную жидкость. А во второй – воды из кувшина.
– На вот, выпей. Это успокоительное, – буквально влила в рот дрожащей подруге лекарство. Зубы нервно отбили чечётку по стеклу. В нос ударил пряный запах, а по языку растёкся жар с горько-травяным привкусом.
Через минуту Леся уже перестала дрожать, сидела, сжимая в руках стакан с водой, изредка всхлипывая.
– Ну, расскажи, что случилось? – Марина обхватила руками плечи подруги, заставляя смотреть в глаза. – Кто обидел тебя?
Леся снова покрутила головой.
– Это... Это был не человек! – выпалила она.
– Животное? – не понял Павел. И нахмурился.
– Нет! Не человек! – Леся снова всхлипнула.
Дрожащим, сбивающимся голосом девушка рассказывала про руку под кроватью, про мерзкий хохот прошлой ночью и как кто-то кричал ей в лицо.
Видела, как Марина недоумённо переглянулась с мужем. Они ей не верили, конечно.
– Я там всё нараспашку оставила, – тихо проговорила, всхлипнув и опустив голову.
Павел молча кивнул, накинул куртку и вышел за дверь.
Леся закрыла руками лицо.
– Я схожу с ума, – тихо проговорила она.
– Ну что ты, Лесь, – Марина погладила подругу по голове, успокаивая. – Это просто стресс. Ты перенервничала и теперь всякая гадость снится. Это просто сон был.
– Нет, Марин, – девушка опустила руки и устало вздохнула. – Это похоже на шизофрению. У меня слуховые галлюцинации. И это точно не сон, – добавила она.
– Знаешь что, подруга, – Марина нахмурила брови. – Вот чтобы я от тебя такие глупости больше не слышала. Про шизофрению. Обещай мне, что в самое ближайшее время сходишь в больницу к психологу и пусть он тебе выпишет что-нибудь от стресса. Попьёшь таблеточки – через недельку уже как новенькая будешь.
– К психиатру…
– А?
– К психиатру нужно, – повторила Леся. – Психолог тут не справится.
– Да хоть к чёрту лысому! – фыркнула в ответ Маринка. – Знаешь, как ты нас напугала! Я уже думала с родителями что-то случилось или… Мурзик умер, когда вопли твои услышала. А когда увидела – вообще обалдела. Ты где руки разбила-то?
– С кровати грохнулась, когда бежала, – хмыкнула Леся. – Зелёнка есть у тебя или пластыри какие? И, Марин, – девушка жалобно поглядела на подругу, – халат мне ещё какой-нибудь дай. А то как-то неудобно в рваном.
Через некоторое время хлопнула входная дверь – вернулся Павел. Скинул куртку, положил на стол связку ключей.
– Я закрыл всё, свет выключил, кота покормил, – словно отрапортовав, сказал он. – В спальне нет никого и под кроватью чисто – я проверил. Вот это только валялось, – мужчина повертел в руке кочергу.
– Это я под кроватью ею пыталась потыкать, – объяснила Леся. – А потом так и оставила в спальне.
– Бабайку пугала? Понятно, – хмыкнул Павел.
– А ты чего её сюда-то притащил? – удивлённо спросила Маринка. – Надо было на кухне оставить.
– Эм... не знаю. Само как-то так… – мужчина глупо уставился на железку в руке.
Полчаса спустя Леся, отмытая и переодетая в маринкину старую пижаму, уже довольно смеялась, сидя за столом на кухне с кружкой чая.
Теперь всё казалось совсем не страшным и даже смешным. Спать никому уже не хотелось.
– Слушай, а вдруг это и правда чертовщина была какая-нибудь, – хихикая, предложила Маринка. Может, домовой это был? Ты веришь в домовых? Вот, у моей тётки… – начала она, но увидев, как резко глянул на неё муж, осеклась и замолчала.