Грэм Макнилл
СТРАХ ТЕМНОТЫ
РАССКАЗ
прим.: персонажи в основном переговариваются знаками, что в оригинале выделено курсивом, в переводе же оформлено как обычная прямая речь с соответствующими пометками. хронологически действие происходит после Chapter's Due, где Шаан и Ко. выслеживали (и таки выследили) ренегата Ваанеса, а тот сумел умереть героем предав тех, с кем провел последнее энное количество лет.
Рана становилась ледяной, и для Аэтона Шаана такое ощущение было внове. В темных переходах, ведущих к генераториуму, он сбросил свой капитанский плащ из переливчатых черных перьев, зная, что пользы от него не будет, — враги были так же хорошо знакомы с тьмой, как и он сам.
И даже лучше.
Воин из Гвардии Ворона, для которого тьма — затруднение?
Еще одно новое чувство.
Худое лицо Шаана было алебастрово-бледным, губы — с синевой, глаза — желтые, кошачьи. Он прижал ладонь к участку смертоносного онемения на боку, и почувствовал, как проникающий в вены холод заставляет стыть в них кровь.
А ведь ему досталось меньше всех.
Ревис Кайр еще залечивал болтерные ранения, полученные под поверхностью Калта. Ферельд Лаоц сломал ребра под рухнувшей гробницей Вентана, и под корсетом регенеративных стимуляторов кости до сих пор не срослись. Корт Шак хрипел при каждом вздохе — его легкие проткнули несколько ледяных когтей.
Ни один из них не был готов к бою, но избежать его не удастся.
— Ты их видишь? Я тут как слепой, — сказал Ревис Кайр с помощью знаков ночи, чтобы сохранить тишину.
Шаан изобразил знак «враг невидим» и почувствовал себя так, словно сознался в чем-то ужасном.
— Кто они? — спросил Ферельд.
— Порождения варпа, — ответил Шаан, на этот раз неприличным знаком.
Шаан прибыл в Ультрамар в поисках предателя, но охота, забравшая у него почти сто лет жизни, закончилась тем, что мертвого Ардарика Ваанеса он вез в Вороний Шпиль уже как брата Избавления.
В отсутствие капеллана, который мог бы исповедовать его и наставить на путь истинный, Шаан был вынужден справляться с противоречивыми эмоциями самостоятельно. Пазаний из Ультрадесанта как-то сказал о капитане, что тот не привык быть в обществе других, но это было не так. Шаан, словно одинокий ворон в ночи, мог и сам выследить добычу, но такое случалось редко. Гораздо чаще с ним были его воины, и они вместе атаковали из-под прикрытия теней, отступали — и атаковали снова.
Их крейсер покинул Ультрамар без лишнего шума, и путешествие через имматериум, хоть и было как всегда беспокойным, прошло без происшествий.
По крайней мере, так Шаан думал, пока корабль не вышел в пространство их родной солнечной системы.
С ними прибыло кое-что еще. Что-то чудовищное и злое.
Когда Избавление было уже совсем рядом, это нечто завладело их астропатом и превратило его в темные врата к месту, скрытому тенью на краю вселенной. Через эти врата пришла мгла: армия ночных убийц, пожирателей света и истребителей плоти. Их прикосновение несло лед и замораживало кровь, они упивались смертью, и даже Гвардия Ворона оказалась перед ними бессильна.
— Думаешь, сработает? — просигналил Шак, чье бледное лицо в холодных сумерках Хаоса казалось почти прозрачным.
— Должно, — ответил Шаан, двигаясь сквозь леденящий мрак, который до этого дня всегда был его союзником. — Рассредоточиться.
С обеих сторон возвышались гигантские машины генераториума — мощные двигатели, горнила тепла и энергии, благодаря которой корабль мог нести воинов к звездам. Вороны шли к ярусам, с которых экипаж корабля управлял его колоссальными двигателями.
— Корабельные люмены уже несколько веков не зажигались, — заметил Лаоц.
— Тогда придется действовать по старинке, — ответил Шаан.
— По старинке всегда получается грязно, — сказал Ревис Кайр, который сражался рядом с Шааном дольше всех.
Не отвечая, капитан продолжал двигаться к пультам из дерева и латуни, с которых можно было управлять системами освещения. В свое время он достаточно много общался с технодесантниками, чтобы представлять в общих чертах, как работает корабельное оборудование.
Когда он только начал подниматься по ступеням, тени ожили.