— Если только поймут, что это демон. В противном случае, в качестве Сена Дансидана он окажется очень близко. Но мы все равно должны его остановить. Если будем лететь всю ночь, то к рассвету должны его догнать.
— Спешу напомнить тебе, — сказала Рю Меридиан, которая тихо подошла сзади, пока они обсуждали, что делать, — что у нас нет оружия, кроме пары рельсовых пращей. Как мы его перехватим?
У отца Пена не оказалось ответа на этот вопрос и он сказал, что подумает над ним.
Бек вернулся вместе с Рю в пилотскую кабину, покинув Пена, Хайбер и Тагвена. Не способный преодолеть свою воздушную болезнь даже в самые спокойные дни, Дворф уже начал становиться зеленоватым, и после того, как пробурчал что-то о желании вздремнуть, исчез внизу. Какое-то время Пен поговорил с Хайбер, узнав о том, что с ней произошло, когда он отправился в Запрет, и рассказав ей в свою очередь о том, что он там увидел. Когда они закончили этот обмен рассказами, то ни один из них уже не хотел ни о чем говорить. Они были измотаны своей борьбой и нуждались в питании и отдыхе. Хайбер отправилась поискать им чего-нибудь перекусить, а Пен перешел на нос корабля и устроился там.
Любуясь расстилавшейся внизу местностью, он снова стал раздумывать о том, что он будет делать, когда они найдут тот боевой корабль и командующего им демона. Его снова тревожило то, как все было неопределенно, и особенно его собственная роль в том, что ждало впереди, была скрыта самой плотной завесой. Он выжил в Запрете и тому подобное, однако он не ощущал, что это как-то прибавляет ему шансы на успех. Ему хотелось получить хоть какое-нибудь представление о том, как темный жезл подействует на демона, но никто не мог ему об этом рассказать и не было возможности это узнать до тех пор, пока этот момент не наступит. Подобные мысли его совсем не успокаивали.
Он вспомнил о своей тете. Скорее всего, в Параноре уже все закончилось. Она или восстановила свой контроль над орденом друидов, или погибла. Ему не нравилось думать таким образом, но он знал, что это правда. От мыслей о том, что они оставили ее там одну, у него защемило сердце. Она казалась такой хрупкой, такой уязвимой, что он не мог убедить себя, что она выживет в том сражении с мятежными друидами. Он говорил себе, что она выжила в Запрете, поэтому сумеет остаться в живых и в Параноре. Было бы, конечно, гораздо лучше, если бы они остались и помогли ей, чтобы она не была в одиночестве.
Вернулась Хайбер, неся пищу и воду, и после того, как Пен употребил и то, и другое, он спустился вниз и луг спать. Сон его был глубоким и безмятежным примерно до полуночи, когда ему приснилось, как темная сущность так плотно окутывает его, что он не может дышать, и он проснулся в холодном поту от страха.
И больше он не смог заснуть.
Примерно за два часа до рассвета Морик увидел приближающийся другой воздушный корабль. К тому времени «Золомах» повернул на север вдоль серебряной лента Мермидона и в течение дня, который обещал быть светлым, чистым и теплым, должен был добраться до Долины Рин. Морику было все равно, какой будет день, для него главным было, что это будет последний день, который он проведет в этом малоприятном мире. Он ненавидел эту яркость и эти запахи. Он ненавидел людей, среди которых был вынужден жить. Особенно на борту этого воздушного корабля, где он находился вместе с ними почти все время и не мог убежать в свое убежище в канализации. Хуже того, он принял облик человека, которого никогда не оставляли в одиночестве больше, чем на несколько минут, даже когда он спал.
Он не мог достаточно быстро изменить условия этого мира.
Но время поджимало Морика. Несмотря на то, что ему повезло и его не обнаружили воздушные корабли эльфов, атмосфера на борту этого судна была отравлена. Два дня назад армия Свободнорожденных прорвала защитные порядки Федерации на Преккендорране и отбросила казалось непобедимые военные силы южан глубоко в Южную землю, практически повторив то, что несколькими днями ранее Федерация сделала с эльфами. Все перевернулось с точностью до наоборот, и уже ничего нельзя было изменить. Все попытки сплотить остатки потрепанной армии южан провалились, и война, спустя десятилетия нерешительности, решительно повернулась в сторону Свободнорожденных. Коалиционный Совет был в бешенстве и призвал Сена Дансидана предстать перед ним, однако Морик был не глуп. Он знал, как знал бы и сам Сен Дансидан, что означал этот вызов.
Поэтому он просто проигнорировал Совет, поднялся на борт «Золомаха» и направился в Арборлон. У него были свои собственные планы и на них никоим образом не могло повлиять случившееся на Преккендорране. Находившиеся на борту знали о поражении своих войск, но были уверены, что они собираются перенести военные действия на территорию эльфов и все перевернуть. Они приняли это, потому что являлись солдатами и другого выбора у них не было. Никто не хотел расспрашивать Сена Дансидана, даже когда он оказался в немилости у Коалиционного Совета. Сен Дансидан и раньше восстанавливал свое положение, поэтому не было никаких причин считать, что он снова этого не сделает.
Они были вынуждены лететь с большой осторожностью, выбирая такой маршрут, чтобы их не заметили воздушные корабли Свободнорожденных, и стараясь оказаться как можно ближе к Арборлону и Эллкрис, чтобы Морик смог осуществить свой план. К тому же поражение армии Федерации на Преккендорране облегчило его задачу. Когда, в конце концов, их перехватят эльфы. Демон скажет, находясь в обличье Сена Дансидана, что прибыл обсудить мирный план, согласовать все условия, которые будут гарантировать, что война не возобновится. Он попросит разрешения полететь в Арборлон, чтобы предстать перед эльфийским Высшим Советом. Это станет убедительным доказательством, что здесь нет предательства, а предоставление заложников станет проявлением доброй воли. Он потребует, чтобы им позволили остаться на «Золомахе», потому что, перед лицом такого количества врагов, ни один здравомыслящий командующий не откажется от единственной доступной защиты. Эльфы примут его условия. Корабль Федерации продемонстрирует, что на борту нет никакого оружия и он не представляет угрозы. Они почувствуют уверенность, что смогут справиться со всем, что бы ни попытался предпринять Премьер-Министр.
Если переговоры будут неудачными, то демон воспользуется огнеметом, который был спрятан внутри кладовой в носовой части корабля. В случае нападения, передняя секция этой каюты может быть отброшена, а оружие будет заряжено и сможет стрелять за несколько секунд. Эльфийские воздушные корабли будут сожжены в небе прежде, чем поймут, что происходит, и «Золомах» продолжит свой полет. Как только они окажутся в радиусе поражения Эллкрис, ему понадобится всего лишь одно точное попадание. Все будет кончено до того, как эльфы смогут что-то предпринять, чтобы его остановить. Несмотря на огнемет, «Золомах» будет уничтожен вместе с экипажем, но демону удастся сбежать, потому что он скинет кожу Сена Дансидана и примет какую-нибудь новую форму. В таком хаосе он легко ускользнет с корабля. А когда он окажется на земле, его уже никогда не найдут.
Но сейчас к ним приближался незнакомый воздушный корабль, а они были все еще далеко от Арборлона, чтобы это судно оказалось эльфийским. Оно летело тоже в одиночестве, что предполагало о другой цели полета. Демон наблюдал, как по мере приближения корабль увеличивался в размерах, однако явно без спешки и без намерений причинить какой-либо ущерб.
— Капитан? — обратился демон к высокому мужчине справа от него. — Что это за корабль?
Капитан «Золомаха», который наблюдал за судном через подзорную трубу, покачал головой:
— Мне неизвестен этот корабль. Он не из эскадры. Это не военный корабль. — Он снова посмотрел в трубу. — Постойте. На нем символ — горящий факел на черном поле. — Он помолчал. — Это корабль друидов.
Морик напрягся. Шейди а'Ру? Ищет его здесь? Эта идея показалась абсурдной.
— Кто там на борту? Скажи мне, когда узнаешь.
Капитан снова поднял подзорную трубу и стал изучать корабль.