Наконец, Ирмгард Мёллер оказывается жива — несмотря на четыре ножевых ранения в грудь. Прежде чем ее изолируют от адвокатов, она успевает рассказать, что около четырех часов ночи кто-то ворвался к ней в камеру — и дальше она очнулась уже на больничной койке. Официально орудием «попытки самоубийства» был объявлен столовый нож — тупой и с закругленным концом. Надо быть силачом, чтобы пробить себе грудную клетку таким ножом хотя бы один раз!
Адвокат РАФ Клаус Круассон привел этот и многие другие факты — и обвинил власти в убийстве бойцов РАФ. Против него тут же завели уголовное дело — «пособничество терроризму». Круассон бежит во Францию и там публикует новые факты, подтверждающие его обвинения. Власти ФРГ добиваются его ареста и выдачи и осуждают за «принадлежность к террористической организации». Когда срок заключения у Круассона истечет — его «раскрутят» на следующий — на этот раз по обвинению в «шпионаже в пользу ГДР»!
Генрих Бёлль — все-таки Нобелевский лауреат — пытается выступить в печати с опровержением официальной версии. Его тут же начинают остервенело травить, у сына Бёлля проводят обыск «по подозрению в сотрудничестве с террористами». Всех, кто выражает малейшее сомнение, объявляют «симпатизантами». «Симпатизантов» травят в СМИ, запугивают их родственников, друзей и сослуживцев, выгоняют с работы. Люди боятся здороваться с «симпатизантами», при виде их переходят на другую сторону улицы. В число «симпатизантов» записывают вслед за Бёллем и самых талантливых писателей ФРГ — Гюнтера Грасса (того самого, который получил в 1999 году Нобелевскую премию!), Альфреда Андерша, Макса фон дер Грюна, Петера Шютта, Рольфа Хоххута, Мартина Вальзера, Вольфдитриха Шнурре, Зигфрида Ленца, Ганса-Магнуса Энценсбергера, Петера Вайса, Гюнтера Вальрафа. Председатель Союза писателей ФРГ Бернт Энгельман выступил о официальным заявлением от лица Союза, в котором предупредил, что если эта кампания травли и клеветы не прекратится, ведущие писатели ФРГ будут вынуждены эмигрировать. Большинство газет отказалось напечатать заявление Энгельмана! Следом за немецкими писателями в «симпатизанты» записали швейцарцев Макса Фриша и Фридриха Дюрренмата. Затем — кинорежиссеров Райнера-Вернера Фассбиндера, Маргарет фон Тротта и других. Рок вообще был объявлен «музыкой симпатизантов»!
В Бундестаге представители ХДС официально потребовали поставить на учет как «симпатизантов» всех, кто говорит или пишет не «банда Баадера-Майнхоф», а «РАФ» или «группа Баадера-Майнхоф». За сообщение, которое приведет к аресту члена РАФ, назначается премия — восемьсот тысяч марок. В первые же дни поступило пятнадцать тысяч сообщений, в одной только земле Северный Рейн — Вестфалия в первый же день арестовали (не задержали, а именно арестовали!) восемьдесят человек (потом их всех выпустили, никто из них не имел отношения к подполью — но многие после этого лишились работы: работодатели уволили «потенциальных симпатизантов»)... ХДС быстренько составил и издал «документальную» книгу «Терроризм в Федеративной республике», в которой в число «пособников терроризма» были записаны даже министр внутренних дел Майхофер (член Свободной демократической партии) и федеральный канцлер Шмидт (член СДПГ)... Позже это будет названо «немецкой осенью»...
Церковь в 1977 году вновь отказалась считать погибших самоубийцами — и они тоже были похоронены в церковной ограде. Епископ Вюртембергский отказался объяснить, почему церковь не верит в официальную версию о самоубийстве, сославшись на тайну исповеди. А когда власти попытались надавить на бургомистра Штутгарта — чтобы он воспрепятствовал захоронению «самоубийц» на городском кладбище, бургомистр — сын знаменитого гитлеровского фельдмаршала Роммеля, известный своими правыми взглядами, неожиданно резко ответил: «В 44-м тоже были сплошные самоубийцы: мой отец, Канарис... Может, их тоже выкопать из могил?» («Лис пустыни» Эрвин фон Роммель был принужден гитлеровцами к самоубийству — им не хотелось судить «национального героя», Канарис же — вопреки официальному сообщению — был повешен).