Рафик аль-Сольх, почти глава семьи аль-Сольх
В одно прекрасное и довольно раннее утро ты просыпаешься, умываешься, выходишь из спальни, слышишь странный шум, идешь посмотреть, и видишь, как твой старший сын съезжает с третьего этажа по перилам - по перилам парадной лестницы, традиционным, деревянным - в положении сидя, ногами вперед, с черной глухой повязкой на глазах. Не помогая себе руками на поворотах.
- Отлично, - говорит снизу будущая невестка. - Телеметрия дает добро.
- Доброе утро, - кивает сын. - Поздравь меня, я теперь радиоуправляемый.
Слово "идиот" остается только проглотить. Девочке не понравится. Если этой девочке что-то не нравится, оно очень быстро делается предметом заботы обеих жен и всех остальных женщин в доме. Плюс эта ее тетка, плюс прислуга. Огорчения женского племени, в свою очередь, быстро становятся головной болью мужчин. Хотя дело даже не в том, а в самой девочке. Ее нужно баловать, полировать и шлифовать… то есть, тьфу ты, холить и лелеять. Хочет играть с будущим мужем – пусть играет, все равно никак невозможно понять, что такой умный маленький скорпиончик мог найти в этом беспомощном бездельнике…
- Доброе утро, дети, - говорит он. - Идите в западное крыло.
Дети послушно исчезают, шурша сцепленными хвостами.
Настроение не портится, но застревает где-то, будто еще не проснулось. Будто свет, пахнущие солнцем утренние занавески, слегка дымный, копченый аромат мастики для дерева, привычное шевеление проснувшегося дома - не для него.
Да, будущая невестка - это приобретение. Неожиданное. И без всего этого переполоха не случилось бы никогда. Не пришло бы в голову посмотреть в сторону Усмани. Даже с переполохом не случилось бы, если бы Штааль не надоумил. Но зачем был сам переполох? Какой смысл? Кому? Для кого?
«Может быть, я старею? - спросил себя Рафик. - Раньше я в таком хаосе видел возможности, много больше возможностей, чем был способен реализовать, а сегодня я думаю: мы устояли, справились, приобрели полезного члена семьи и очень, очень полезного союзника - но сколько еще так будет?»
Устоять под ударом, выйти из-под угрозы без потерь – несомненно, событие, но не достижение. Достижения сплошь косвенные и вторичные, да и к тому же непредсказанные. Дары Всевышнего, а не заслуженные награды. С другой стороны, не слишком ли много он хочет от себя? Если в доме пожар, задача – спасти как можно больше, а не преумножить.
Это просто усталость после тех дней, отложенный стресс. И еще тревога о будущем. Младшие дети еще слишком малы, а Фарид… это Фарид, и даже сын плюс невестка – взрывоопасное сочетание. Она хорошая девочка, на удивление хорошая, но ей нужны тормоза, воспитание, обработка. Все это требует времени, а сейчас почему-то кажется, что его совсем нет. Как кислорода в раскаленном ветре из пустыни. Ни воздуха, ни времени. Тоже старость, наверное.
Старость. Черное небо над Дубаем, красное небо над нефтепромыслами. Стекло изоляционного бокса, отделяющее жену и детей. Мир, собираемый из кусочков. Сколько раз? Старость, страх. Осознание, догнавшее после всего, как отдача: моя страна не боится новой войны. Моя страна ее, кажется, ждет. И хочет.
Достаточно плохое утро, достаточно дурное настроение, чтобы выполнить взятый на себя печальный долг. Тем более, что деваться некуда – встреча назначена и женщина ждет. Одеваясь перед визитом, Рафик аль-Сольх размышлял о ней. Разумно было бы навести справки, узнать о вдове все заранее, но он не захотел. Секретарь договорился о встрече и узнал адрес, все остальное Рафик увидит сам. Женщина, китаянка, трое детей, Фарид когда-то говорил, что красивая, но Фариду все женщины кажутся красивыми… Ван Мэн, так ее зовут. Китаянка-мусульманка, нечастое дело, да еще и жена эмигранта-ХС. Ладно, кем она ни будь, это неважно, а долг есть долг.
А этот долг таков, думал он сквозь бумаги - очередной курьез, материал вымер, а слово живо - сквозь бумаги, дела, еле слышный шорох движения, звонок от Рустема - первичный отчет по сделке - еще одна польза от переполоха, родич вспомнил, кто тут перед кем отчитывается... через вызов от невестки с просьбой разрешить ей самой заказать свадебный торт, сколько угодно, запасной все равно подготовят, не понадобится, так пойдет на благотворительность - долг этот таков, что опять придется совмещать две невозможных вещи. Помочь этой женщине и помочь правильно, именно так, как ей требуется. И при этом помочь заметно, чтобы благодарность дома была видна всем, кому нужно.
Поднимаясь по лестнице в многоквартирном доме, Рафик проходил через бесчисленные шлюзы, установленные во время войны, натыкался взглядом на мешанину труб и наружной проводки, на герметичные ставни. Не худший дом, подумал он. Уродливый, угловатый, но надежный, как это принято нынче называть «с высокой степенью автономности»: свое энергоснабжение, резервуары воды, запасы воздуха. В подвале наверняка убежище. Такое жилье все еще стоит недешево. Может быть, скоро повысится в цене, подумал он почти сразу же, опять повысится.