Впрочем, традиция.
Сидящий сейчас через сектор старший наблюдатель от РФ Петров - отличная фамилия для дипломата, - видимо, думал о том же, потому что планшетка расцвела "Балладой о царской милости".
Абдур Рахман, вождь Дурани, мы повествуем о нем
Растворил он пасть,
и набили всласть ее золотым зерном,
Вы знаете плод от его щедрот,
как сладок каждый дар,
Вы слышали песнь: Доколь? Доколь?
О, Балх и Кандагар!
Это, конечно, Афганистан, а не Пакистан, но сюжет тот же. Русские любят Киплинга и давно перестали стесняться своего визита на юг: настоящей империи подобает воевать в Афганистане, можно сказать, традиция.
Акбар Хан договорил. Теперь начнется самое интересное. У Ренье есть инструкции, у большинства присутствующих есть инструкции, и теперь все эти директивы, полученные от правительств, начнут проявляться – а представители разных держав объединяться и делиться на коалиции. В кулуарах ходили слухи, что Акбар Хан исчерпал лимит терпения Эмирхана Алтына. Еще ходили слухи, что этим непременно воспользуются китайцы. Еще поступали сведения о том, что Россия наконец-то закончила перевооружение своей армии и больше Акбар Хану не станут сбывать устаревшую технику даже по цене выше бросовой – за неимением техники.
Еще ходили уже совсем не слухи, что американцы хотят воспользоваться ситуацией и предложить Акбар Хану помощь в борьбе с терроризмом, от которой тот не сможет отказаться. Что куда менее приятно, эта мысль казалась здравой еще и кое-кому в Берлине, Риме и Брюсселе. Все равно на этом месте будет сидеть какая-нибудь сволочь, так лучше пусть сидит привычная. И наша.
Инструкции Ренье предписывали наблюдать, анализировать и не вмешиваться. В настоящее время ситуация в Западном Пакистане лежит вне интересов правительства Франции. Наблюдать… со временем это становится интереснее, чем действовать. Меньше вовлеченность, шире поле зрения, никакой нервотрепки. Падение Акбар Хана – шоу, которое Ренье хотел бы наблюдать с лучших мест. У него были основания полагать, что фейерверк достигнет небес. А кроме того... это будет просто приятно, даже в отрыве от фейерверка.
В данный момент самой неприятной чертой западнопакистанского президента Ренье полагал не ярко выраженную психопатию, не патологическую лживость и даже не то, что когда Акбар Хан возвышал голос, то брызгал слюной на окружающих. Ходу заседания гораздо больше мешала его манера говорить много, бурно и совершенно не по делу. Президент даже небольшой державы - не свидетель в зале суда, его не оборвешь, когда его понесет черт знает куда. По-хорошему, его даже перебивать не положено, чем Акбар Хан вовсю и пользовался, впрочем, в последние два десятка лет русские дипломаты научились нарушать этикет с элегантной непринужденностью.
- Если мой вопрос неясен, - проговорил господин Петров, как бы хмурый и невыспавшийся, - я повторю. Почему международную комиссию по соблюдению прав заключенных не допустили в тюрьмы округов Маншехра, Наушера и Пешавар?
Потому, ответил ему исключительно про себя Ренье, что эта комиссия рисковала бы застать там сцены из только что процитированной вами, достойный коллега, баллады. Например, людей, доведенных до почти полной несовместимости с жизнью, и поддерживаемых в этом состоянии, пока они не подадут - в стандартной форме, заметим - петицию о смерти. После чего тюремный врач аккуратно поставит галочку в графе "самоубийство". Хотя мог бы и в графе "естественная смерть" - поскольку этот вид смерти в данных учреждениях и является самым естественным.
Акбар Хан уставился на русского выпуклыми блестящими глазами, в которых томная поволока токующего глухаря уже сменилась глухим раздражением. На президентском лице была написана совершенно неуместная в его положении обида. Не благородное «И ты, Брут?..», а что-то такое детское – «Предатель! Подлый предатель!» Да, негодяй. Цинично пользуется тем, что обвинять российского представителя в участии во всемирном заговоре несколько, скажем так, нерентабельно для президента Западного Пакистана – и задает гадкие неудобные вопросы. Тридцать лет назад на жаргоне первых сетей это называлось словом trolling.
Уместно, тем более, что Петров и выглядит так, будто вчера из-под Уральских гор вылез, а позавчера еще был покрыт мхом и охотился по ночам на неудачливых путников.