«Я его убью, - подумал Рафик. – Сначала опозорю перед Коллегией, добьюсь изгнания, а потом добью…»
Здесь убийство было не только необходимой, но и правильной мерой. Для Бреннера жизнь - инструмент и средство. Сломай ему только карьеру и он построит себе новую. Правильной мерой и приятной, да.
Ярость медленно уходила из крови куда-то совсем внутрь, в кости, в костный мозг, устраивалась там, ворочаясь, время от времени чуть выплескиваясь наружу, но все реже. Еще час-другой-третий - и ее не прочтет не только физиономист, но и медик. Так она может лежать долго, служить топливом. А потом, когда настанет время, можно будет чуть развести руками - и распахнутся ворота...
Министерство, где Рафик аль-Сольх был оставлен за хозяина – сам господин министр пребывал на все той же конференции, с которой начались все злосчастья Турана и «Вуца», - тихо бурлило, и, судя по всему, больше интересовалось делами не иностранными, а внутренними. Народная Армия устроила в столице крупную облаву. Кого-то арестовывают, где-то стреляют. Это при том, что Айнур у Вождя, Штааль там же. Исключительно странные события, и малообъяснимые даже при том уровне осведомленности, что есть у замминистра; что уж говорить об остальных.
Потом коротко кашлянула совсем уж защищенная связь и слухи перестали быть слухами и стали серией совершенно конкретных арестов. В отсутствие начальника, Сектор А атаковал не то армию, не то армейскую контрразведку и ее союзников, не то - и это больше всего было похоже на правду - какую-то межведомственную военную группировку - и, кажется, атаковал успешно, потому что над каналами связи не было слышно ни воплей Генштаба, ни воплей Генсера... И не важно, что армейская штаб-квартира - в Стамбуле. Хоть на Аляске. Они уже знают. Они наверняка узнали первыми. И до сих пор молчат. Значит, что-то там есть.
В кулуарах Министерства иностранных дел уже родилась и поползла наружу первая версия: армия готовила переворот, и теперь жайш рубит головы гидре. Звучало достаточно правдоподобно, даже с учетом Бреннера. Тот что-то узнал по своим каналам, презентовал Золотому в обмен на что-то еще, Вождь разъярился и потребовал на ковер того, кто обязан заботиться об его безопасности – Айнура, Айнур как-нибудь извернулся и свалил вину на Штааля, а Сектор А запоздало принялся ликвидировать гидру.
Такую сплетню даже можно было кому-то скормить и она продержалась бы минут... с полчаса. Потом вспомнили бы, что у Сектора А нет ни таких обязанностей, ни таких полномочий. И переворот силами этих арестованных никак не учинишь - нет у них людей под командой в нужном количестве, и в достаточном нет. Проще Штааля заподозрить в попытке переворота. Айнура - точно проще.
А теперь следы заметают. Версия номер два, могущая сосуществовать с первой.
Рафик подумал, что сейчас только в стенах МИДа заключается не менее сотни пари на тему «кто готовил переворот, а кто заметал следы». Ерунда, конечно – учитывая, что силовые группы жайша хватают, это уже вполне понятно, высоких чинов из военной разведки. Военная разведка… на две трети, а скорее на три четверти турки. Как повелось еще с XIX века, поголовно из «партии войны». Алтын в последние годы держал своих псов войны на строгих ошейниках, спасибо ему большое… и в их рядах вполне мог вызреть какой-нибудь благонамеренный заговор. Не попытка переворота, ни в коем случае – а вот хорошая наваристая провокация в пользу Турана, приводящая к военному конфликту. Это запросто. Никто бы даже не удивился, а особенно сам Вождь, он и сам в свое время опирался на армию, и регулярно подогревает реваншистские настроения.
А мы – как противники силовых решений – должны были стать мишенью. Неплохо придумано: Тахира убрать, «Вуц» подставить, концерн, или хотя бы долю аль-Сольхов в нем, национализировать, МИД разгромить и нейтрализовать и вломиться в Восточный Пакистан для защиты экономических интересов Турана в нем. План вполне в духе армейской верхушки, да и идея преподнести ситуацию Вождю на блюде – тоже в их духе. Бреннер мог узнать о происходящем или вычислить, интересуясь обстоятельствами смерти своего старого приятеля и клиента – и помчаться с новостями к Вождю; допустим, он не знал, какова в этом роль Рафика, поэтому и не выходил на связь. Теперь они разобрались, и жайш хватает зарвавшихся военных. Правдоподобно; но при чем тут Фарид и все, что с ним случилось? Что и где накопала эта старая одноглазая сволочь?
Есть, конечно, и более неприятная версия: Бреннер с самого начала играл в одной команде с военной разведкой, и визит к Вождю – только элемент интриги. Несколько странно, учитывая, что Бреннера с Тахиром связывали не только деловые интересы, но и личная симпатия, к тому же господин посредник, по слухам и его собственным словам, на дух не переносил милитаристов в любой форме… с другой стороны, как он сам только что сказал - что такое личные пристрастия и симпатии, если речь идет об очень больших деньгах?
И почему Штааль. Почему арест? Ну ладно, слухи об аресте - но не ходят у нас совсем попусту такие слухи, что-то должно было случиться. И по времени - вот мы разговаривали, вот я уехал, вот его вызвали, вот пошел слух, вот... и получается, что первый настоящий арест, вот в списке этот Хадад, не знаю, кто такой, а серьезный кто-то, первый настоящий арест после вызова - меньше чем за час. Штааль до Дома доехать не успел по дневному движению, а у них уже все завертелось. Значит, что бы у военных ни делалось, жайш об этом узнал не от Бреннера.
Тут на краю глаза, коротко мигнув, материализовался Джозеф, двоюродный брат жены Рустама, качнул лезвием клюва и сказал, что к ним, в новоделийское их хозяйство постучался человечек, военный, сильно напуганный - и сказал, что были у них движения, и что по всей южной линии бродит слух, будто бы на самом-самом верху, неупоминаемо кто был не прочь прирасти одним из Пакистанов, но совсем-совсем не тем... беда в том, что этот не тот можно было взять миром, при минимальном умении, а кое-кому из армейских хотелось отличиться, очень хотелось - и они попробовали сыграть наоборот...
Знать бы точно, что там творится. Что делать – ложиться на дно и лежать тихо или, напротив, взмыть соколом и нестись к Золотому с клекотом: вот они, негодяи, вот кто желал зла стальному проекту, а, значит, благосостоянию и процветанию Турана!
Оглянулся вокруг, впервые за последние полтора часа осознал наличие кабинета, кресла, стола, вспомнил, что информация поступает не прямо в мозг - а на экраны. Термостакан чуть подсоленной воды на подлокотнике был холодным и мокрым по краю - значит только что принесли новый.
Рафик покрутил головой, освобождая мышцы. Последний арест был... двадцать две минуты назад и с тех пор - ничего. Подождем. Не будем дергаться. Авось отзовется кто-то из источников или союзников - или даже врагов - и прояснит картину.
Небольшая точка на столе светилась ровным зеленым. Фарид жив, Фарид в порядке... и пока в безопасности. Значит - можно не торопиться.
По проверенным данным только что в административном районе произошло несколько огневых контактов, по непроверенным данным - между НА и военными. Ходят также разговоры об арестах, слухомельница пока не включилась. Мои контакты не в курсе – что вас? Поторопимся, успеем раньше «Рейтерс».
Текст-сообщение, перехваченное системой «Сомнительное», Истихбарат Народной Армии Турана, Сектор А
Амар Хамади, курьер
Амар ненавидел полупрозрачные вертолеты жайша – радужные пузыри. Никакие похвальбы невероятной прочностью, просмотренные результаты тестов и фортели на авиашоу его не убеждали. Мыльный пузырь и есть мыльный пузырь. Лопнет и поминай, как звали.
Вдвойне он ненавидел манеру жайшевских пилотов рушиться вертикально вниз на крошечные посадочные площадки так, что уши закладывало.