В углу комнаты стояла еще одна подобная «машина времени».
Вокруг капсулы, перекрикиваясь на странном языке, сновали люди в белых халатах.
— Ни слова не понимаю, — рассеянно пробормотал Грубанов. — Точнее, некоторые слова понимаю, а вот смысл…
Подкравшийся из-за спины Наебуллин противно засмеялся:
— Зеленый ты еще, Коля, чтобы наш секретный язык знать. Это смесь русского, древнерусского, старославянского, латыни и профессионального жаргона.
— Зачем так усложнять? — подивился Николай.
— А чтобы супостаты, едрить их в ухо, нихрена не поняли.
— А они у нас водятся? — пуще прежнего изумился Грубанов. — Супостаты?
Профессор равнодушно двинул одним плечом.
— Да кто ж их знает, они ведь не признаются, — взяв небольшую паузу ответил он и прикрикнул командирским голосом: — Так, Коля, хорош задницу прохлаждать! Раздевайся и проходи в капсулу — оборудование полностью настроено для эксперимента.
Николай замялся — капсула не была похожа на презерватив. Другими словами — выглядела небезопасно.
— Что-то я очкую, — расстегивая верхнюю пуговицу на рубахе, засомневался он. — Со мной точно ничего не случится?
— Не очкуй, мы так раз сто уже делали, — глядя на еле двигающегося подчиненного, заверил профессор. — Ну быстрее раздевайся, етит тебя в дупло, что ты как девственница у гинеколога?
Грубанов расстегнул нижнюю пуговицу:
— Я все же предлагаю подождать Пидоренко.
— Уволю. По статье.
— Сука старая, — сквозь зубы процедил Николай. Профессор, к счастью, не расслышал.
Глава 4
Грубанов снял рубашку, ботинки, штаны и носки. Белое, с загорелой шеей, тело подопытного в нерешительности застыло возле капсулы.
— Одежду… куда? — голыми пятками переминаясь на холодном полу, спросил он.
Наебуллин указал на стул.
Николай не торопясь, тщательно и аккуратно — словно он горничная британского пэра — сложил одежду на стульчике.
Профессор, закусив нижнюю губу, терпеливо ждал.
— Что ты, сука, телишься, едрить тя в брюхо? — когда подчиненный начал откровенно издевательски скатывать носки, не выдержал он. — Специально время тянешь? Трусы снимай.
Грубанов смутился. Мысли, что он будет без трусов находиться в одной комнате с десятком стареющих мужиков, пробуждали в нем нездоровые ассоциации с недавно-виденным немецким фильмом, где все начиналось похожим образом. Правда, в том фильме на месте Николая была знойная немецкая девушка с искусственными буферами, которая добрую половину ленты словно отвечала на вопрос: «Кто хочет денег?» Отвечала всегда одинаково: «Я! Я! Я-я!» И так на протяжении получаса. Вторую половину фильма рот ее был занят…
— Одевайся и вали нахрен, — разозлился профессор. — Забудь о повышении. Всю жизнь будешь кунивьедством заниматься!
Такая перспектива была Николаю еще более омерзительна, чем светить причиндалами перед толпой ученых. Стиснув зубы, он рывком сдернул трусы и, прикрывшись руками, замер.
— Пиздуй в машину, Коля, — закатив глаза, устало вздохнул Наебуллин.
Словно услышав профессора, стеклянная дверь капсулы с шипением отъехала в сторону. Из «колонок» повалил густой белый пар.
Николай с опаской проследовал в кабинку. Развернулся.
— Встань поближе к стенке, — скомандовал профессор. — Видишь, где зажимы для рук и ног? Туда и вставай. Прижмись.
Один из помощников Наебуллина с помощью зажимов «закрепил» Николая к стенке капсулы и отошел.
— Что хоть за эксперимент? — внезапно осознав, что ничегошеньки о нем не знает, поинтересовался занервничавший Грубанов. — Полагаю, вы обязаны мне рассказать, что будет дальше! Вы так не думаете?
— Вообще — не думаю. Но — расскажу, никаких секретов нет. Эта машина, как ты, наверное, догадался… — Наебуллин вдруг понизил голос и задумчиво забормотал себе под нос: — Хотя как бы ты, Коля, догадался? Ты же дебил…
— Я все слышу!
Профессор встрепенулся:
— В общем, называется это устройство генератор изменения пространства. Как ты помнишь, именно для него ты и лизал муравьев. С помощью генератора мы — никогда не догадаешься! — изменяем пространство. Точнее, пытаемся изменять, пробивая в пространстве дыры. Проще говоря, у нас в планах — перенести тебя из этой капсулы во-о-он в ту, что стоит в углу.
— То есть эта капсула… телепорт? Портал?
— Какой, нахрен, портал? Фильмов пересмотрел? Говорю же — генератор изменения пространства… — Наебуллин задумался. — Хотя да, можно сказать — портал.