Страна родная
КНИГА ПЕРВАЯ
Часть первая
ВСТРЕЧИ
От этого года нас отделяет сегодня четверть столетия; еще нет на советской земле города, названного Магнитогорском; еще нет Днепрогэса. На полях уже работают первые советские тракторы, но еще впереди — слава создателей советских автомобилей, самолетов, гигантских турбин; еще только начинает складываться новая, колхозная жизнь; еще неизвестны имена Чкалова, капитана Гастелло, Зои Космодемьянской; еще не написана книга о том, как закалялась сталь в характере молодых поколений советских людей.
В Московском Кремле и в здании, где помещается Центральный Комитет Коммунистической партии, ежедневно допоздна освещены окна; здесь руководители Советского государства разрабатывают планы преобразования родной страны. Каждый день нашей жизни приближает осуществление великой мечты Ленина: Россия нэповская станет Россией социалистической.
Год тысяча девятьсот двадцать восьмой, канун великого перелома, — начало этого повествования…
Хоть и мог внимательный взгляд в ясные теплые дни уловить приметы близкого осеннего увядания — с безмерной жаждой жизни снова тянулись к солнцу ветви старых черемух и, словно ободренные теплым дыханием негаданно наступившей весны, кое-где распускались цветы на жестких стеблях придорожных кустов.
Мезенцов вспомнил такую же продолжительную и теплую осень под Тулой, — тогда во второй раз зацветали калужницы и вишни. Хороши были в ту пору тульские засеки и поля… Даже жаворонкам казалось, что снова настала весна, и долго прислушивался Мезенцов в сентябрьские дни к струящемуся в синеве робкому напеву невидимого певца… В этих местах, в сотне километров от Ленинграда, пора, прозванная бабьим летом, не так щедра, как в Средней России, но и здесь чувствовалась могучая воля к жизни, разлитая в этом, еще полном нераскрывшихся сил, осеннем мире.
Минувшим летом Мезенцов был так занят, что ни разу не удалось ему побывать за городом. Вот почему он с охотой согласился поехать вместе с Дмитрием Ивановичем Игнатьевым в Обрадово.
В деревне они провели три дня и сделали за это время несколько докладов в подшефном колхозе, носящем такое же название, как их завод, — «Старый механический», а теперь возвращались домой.
От Обрадова шли пешком по узкой дороге, а километра через два проселок повернул к старому парку. Тихо было здесь. Переплелись над глинистыми дорожками ветви одичавших яблонь, водоросли затянули пруд, зеленая плесень покрыла тропинки. По дороге, обозначенной огромными замшелыми камнями, нужно было подыматься на вершину холма.
У полуразвалившейся каменной беседки Игнатьев и Мезенцов решили отдохнуть и долго стояли на ступеньках, напряженно вглядываясь в неожиданно открывшийся простор заречья. Среди чуть тронутых желтью лесов то тут, то там блестели разноцветные крыши причудливых зданий с колоннами; видны были узорные купола и острые иглы бегущих вверх шпилей. Теперь, когда розовый отсвет таял в окнах высоких башен, было что-то сказочное в этих строениях. Как появился удивительный город на берегу малой реки, лениво катящей свои желтые воды, среди крытых соломой изб и побуревших от непогоды овинов?
В середине прошлого столетия в Обрадово, наследственную вотчину одного из богатейших помещиков Российской империи, после многих лет жизни за границей возвратился изрядно постаревший за годы странствий светлейший князь с молодой женой, француженкой. В Обрадове началась новая жизнь: из Петербурга выписали архитектора, парк решили разбить по образцу Петергофского и всюду стали воздвигать беседки, башенки, колонны, здания с причудливо изогнутыми крышами, обелиски, украшенные бронзовыми барельефами. Несколько лет строил архитектор эти здания, но светлейший скоропостижно умер, как раз в то время, когда заканчивались работы по перестройке дедовского дворца, и молодая вдова навсегда покинула Обрадово. Так и не был достроен здесь второй Петергоф. Прошли десятилетия, и никто больше не интересовался обрадовским парком и сооружениями, воздвигнутыми во времена светлейшего. Одичали яблони, обрушились старые стены, потрескались колонны, а здания, искусно построенные в укромных уголках и, по моде того времени, названные руинами, на самом деле стали развалинами.
В позапрошлом году появились в Обрадове новые хозяева. Они отремонтировали ветхий дворец, расчистили главные аллеи парка, проложили новую дорогу, а на фронтоне здания, над потускневшим княжеским гербом, синей краской вывели аршинные буквы: «Обрадовский дом отдыха Союза работников просвещения».