Однако археологические памятники IX–VIII веков до н э., современники Семирамиды, упорно не давались в руки археологов. Вот уже в древнем Самарканде, в низовьях Аму-Дарьи — прославленном в веках Хорезме и, наконец, в том же Мерве обнаружены предметы, датируемые VI–IV веками до н. э., т. е. временем вхождения Средней Азии в мировую империю Ахеменидов. Но более ранние памятники оседлых культур все еще отсутствовали, и их отсутствие было поразительным. Невольно закрадывалось сомнение, а не следует ли в самом деле относить сведения о древнебактрийских городах к числу приукрашенных фантазией сказок и легенд. Эти проблемы и эти сомнения занимали исследователей, отправившихся в экспедицию к северным окраинам Марийского оазиса (так звучит ныне древнее имя Мерва) Туркменской ССР.
Лагерь был разбит в пустынной степи у подножия холмов древнего поселения, которое на карге носило имя, данное им современными пастухами, — Яз-депе. Быстро появилась ровная линия палаток, равнявшихся по фронту на два шеста с прибитыми к ним умывальниками, были сгружены плоские деревянные бочки-челеки с пресной водой, привезенной за 39 километров, и началась работа. Размеренно потянулась обычная лагерная жизнь.
Для решения «проблемы Ктеоия» Яз-депе было выбрано не случайно. Долина реки Мургаб, где находятся развалины Мерва и многие другие памятники, в древности образовывала область, называвшуюся Маргианой. Как сообщают письменные (источники, Маргиана была тесно связана с Бактрией, а нередко — прямо входила в состав последней. Так было, в частности, в VI в. до н. э., когда ахеменидский «царь царей» Дарий, сообщив в Бисутунской надписи о кровавом подавлении восстания маргианцев пролив чужеземного ига, лаконично заключает: «После этого страна стала моей. Вот что мною сделано в Бактрии».
Именно в Маргиане можно было с большими основаниями ожидать открытия памятников желанной древности. Здесь к северу от современного оазиса тянулась широкая полоса мертвой земли, усеянной древними развалинами. Одни из них пришли в запустение со времени нашествия стремительных туменов Тулия, сына Чингис-хана, подвергших в 1221 году жесточайшему разгрому Мерв и его окрестности. Другие имели еще более почтенный возраст. Кроме того, здесь были открыты археологами остатки стены, построенной в III веке до н. э. Антиохом вокруг оазисов Маргианы. Вне пределов этой стены, ныне представляющей собой оплывший вал, вытянувшийся по степи наподобие железнодорожной насыпи, оставалось еще значительное число памятников. Среди них одним из наиболее крупных и значительных было именно Яз-депе. Здесь даже на поверхности холмов можно было собрать осколки глиняной посуды и позеленевшие бронзовые наконечники стрел времени Дария. Уже первый сезон раскопок на Яз-депе показал правильность наших расчетов. Нижние слои памятника оказались относящимися именно к IX–VI векам до н. э., времени легендарной Бактрии античных историков. После трех лет раскопок удалось приподнять край завесы, сделать первый шаг к решению проблемы.
Яз-депе оказалось остатками крупного поселения. Возможно, это была даже столица всей Маргианы IX–VII веков до н. э. и во всяком случае резиденция одного из маргианских князьков. Правда, по сравнению с такими гигантами бронзового века, как Намазга-депе или Алтын-депе, площадь древнемаргианского центра была, казалось бы, не так уже и велика — около 16 гектаров. Однако холмы Яз-депе в отличие от поселений эпохи бронзы имели архитектурно организующий центр — мощную цитадель. Для ее сооружения была возведена из сырцового кирпича платформа восьмиметровой высоты. Если учесть, что площадь этой платформы равнялась одному гектару, то нетрудно подсчитать, что на ее сооружение ушло свыше четырех миллионов громоздких сырцовых кирпичей, вчетверо превосходящих своими размерами наш современный кирпич прямоугольного формата.
Большая часть цитадели была занята плохо сохранившимися постройками, видимо, хозяйственного назначения. Однако в южной ее части обособленно от других возвышалось монументальное здание. В одной из его частей располагались вытянутые в четыре ряда узкие коридорообразные помещения, перекрытые сводами. Материалом для постройки служил все тот же сырцовый кирпич. К востоку от этих коридоров находился большой прямоугольный зал. Возможно, здание было частично двухэтажным, но до нашего времени сохранились лишь остатки стен двухметровой высоты. Все здание характеризует массивность, стремление к монументальности. Оно резко отличается от многокомнатных жилых домов с тонкими стенами, характерных для эпохи бронзы. Скорее всего это здание было когда-то дворцом местного правителя, чьей резиденцией являлась могущественная цитадель.
На цитадели было найдено и оружие ее древнего гарнизона. Помимо разнообразных бронзовых наконечников стрел, это были биконические ядра для пращи, сделанные из обожженной глины или из гладко отшлифованных камней. И те и другие делались весьма увесистыми; будучи пущенными умелой рукой, они могли нанести тяжелую рану штурмующему врагу. Именно так — камнем, пущенным из пращи, — был тяжело ранен в голову и в шею Александр Македонский при штурме в 329 году до н. э. одного из среднеазиатских городков, расположенных около Сыр-Дарьи. В одном из помещений оказались сложенные кучей овальные ядра более крупных размеров, правда сделанные уже из необожженной глины. Возможно, их метание производилось с помощью какого-либо механизма. Однако самих крепостных стен на цитадели обнаружить не удалось: они были полностью уничтожены природой за прошедшие столетия. Повсюду, где производились раскопки, край холма цитадели образовывала лишь ее платформа. Правда, остатки обводной стены были открыты в нижних слоях на примыкающем к цитадели селении. Но мы уже знаем по памятникам бронзового века, как плохо сохраняются на краю размываемых холмов древние стены, бывшие некогда надежной защитой укрывавшихся за ними людей.