– Нет никакого желания присутствовать на свадьбе! – говорил Диего друзьям, и добавил с превосходством: – Но получить деньги для подарка я не откажусь! – и он хищно оскалил крепкие зубы.
– Собрался присвоить их? – спросил Хуан с недоумением.
– А что такого? Зато это приличная сумма и нам сильно может пригодиться. С такими, как эти Флоресы, так и надо поступать. Сами из низов, а теперь кичатся своими доходами! С них не убудет!
– Ты ведь говорил, что дон Ласаро многое для тебя сделал, – заметил Аликино.
– Это так, но и я для них кое-что успел. А пятьдесят монет чего-то для нас будут стоить. Не так ли?
– Пятьдесят монет! – ужаснулся Понсио и перекрестился. – Мы о таком не могли и мечтать, верно я говорю? – оглядел он друзей. – А на что мы их можем потратить?
– Оружие купить, проезд оплатить через океан и много другого, – ответил Диего и уверенно оглядел друзей. – Пойдём в Карибское море, ребята!
– А это далеко? – округлил глаза Понсио.
– Месяца два будем тащиться. Можно и дольше, но и быстрее тоже. Как с ветром повезёт. Лишь бы судно попалось туда. Да боюсь, что нам придётся в Испанию податься для этого. Отсюда вряд ли найдётся такое судно.
Молодые ребята переглянулись, и Диего понял, что они испугались, хотя и стараются выглядеть спокойными. Лишь Аликино держался бодро. Но спросил:
– А что нам там делать, Диого?
– Добывать золото, Аликино! Для того мы и собираемся туда мотать! Не понимаешь, что ли? Золото! Как добудем по тысяче на нос, так и можно подумать о возвращении сюда. Правда, мне вряд ли этого захочется. Но там видно будет.
– Диого, ты что-то скрываешь от нас, – в сомнении молвил Хуан. – Поведал бы всё, чтобы потом мы не обижались.
– Ничего я не скрываю, ребята! Я и сам ничего не могу вам предложить заранее. Откуда мне знать, что там нас ожидает. Может, вовсе ничего хорошего. Однако испробовать нам необходимо. Для того нам дана молодость, чтобы поискать для себя чего получше. А для тебя, Понсио, хуже во всяком случае не будет. Да и для тебя, Аликино. В этом я уверен.
Его воодушевление прибавило уверенности остальным. Особенно возможность заполучить денег от Диего.
Приближался июль и Диего стал беспокоиться относительно поездки в Испанию. До неё было не так далеко и вполне можно добраться своим ходом за неделю. Но появилась другая мысль, и он поделился с товарищами.
– Можно поехать лошадьми, но у меня может быть лишь одна, а вам пешком, но по очереди. Есть и лучший вариант. Взять нашу лодку, устроить парус на мачте и вдоль бережка до ближайшего испанского порта, откуда будут уходить суда в Карибию. Что скажете?
После недолгих обсуждений, Хуан заметил решительно:
– В лодке, конечно, сподручнее, Диого. Я за лодку. А мачту с парусом ты успеешь сделать?
– Не я один, а все вместе. Особенно Аликино. Он же рыбак, и значит, знаток моря и управится с лодкой. Да и я не лыком шит в этом деле. Так договорились относительно лодки?
– Договорились! – дружно отозвались друзья.
После этого Диего стал часто ездить в Чёрную башню, где и мастерил с Хуаном или Понсио мачту и парус. Никто из родных ничего не знал, полагая, что Диего занят развлечениями.
А в среду Ласаро заявил, что намерен отдохнуть в Чёрной башне всей семьёй. Это подтолкнуло Диего срочно поехать туда, чтобы спрятать все имеющиеся улики его деятельности. Это было легко и никто потом ничего не заподозрил.
Мелиса была по-прежнему грустна и молчалива. Она подурнела, и это сильно беспокоило мать Марселу. Часто говорила дочери:
– Не надо так переживать, доченька. Вот увидишь, всё окажется не таким страшным и неприятным, как тебе кажется. Я сама выходила замуж за старика и легко родила тебя. И жила в достатке и довольстве. Смирись и перестань изводить себя бесплодными переживаниями. Смотри, Диего, и тот успокоился и занят своими делами. Мы с отцом этому только рады и благодарим Господа за такое благоволение к нам.
Мелиса согласно кивала, но вид её говорил об обратном.
Она все больше замыкалась в себе и почти не выходила из своей комнаты. Лишь в Чёрной башне она позволила себе один раз искупаться в море, и то в одиночестве, не позволив матери приблизиться.
Избегала Диего, а тот, славно озлясь окончательно, тоже не стремился сблизиться. Юноша по-прежнему часто задумывался об их отношениях, и всякий раз озлобление брало верх, особенно когда вспоминал о её просьбе оставить её и не приближаться к ней.
Когда до свадьбы осталась всего неделя, Ласаро вызвал его к себе.
– Диего, через неделю у Мелисы свадьба. Возьми пятьдесят крузадо и подбери ей подарок покрасивее, какой сочтёшь лучшим. Негоже тебе отказать ей в этом. Бери, бери!