Теперь ясна причина такого состояния Ойли. Только вот, что способствовало падению с какого-то обрыва? Пока не понятно и в памяти ничего не прояснилось по этому поводу. На самом деле девушка с детства хорошо держалась в седле. Отец сам её обучал верховой езде.
Щебетание и претензии сестрёнки почти не слушала — мала ещё, чтобы старшую сестру поучать. Мне было интереснее рассмотреть помещение в котором я очнулась. Это явно не шатёр и не палатка. Теперь я могла это сделать, хотя слушалась меня пока только голова и шея.
Избушка не более двадцати квадратов из ошкуренных толстых брёвен и потолок из небольших жердей больше напоминала жильё травницы. По всему периметру развешены полки, заставленные кувшинчиками, коробками из коры и бересты, туесами и бочоночками, ступками разных размеров и объёмов. Висели пучки различных трав в большом количестве и отдельные части животных. Чьи-то кишки и сушеные крылья летучих мышей рассмотрела точно. Благо неприятных запахов не было. Передёрнуло только от того, что представила каким образом Маржа их использует. Света от единственного небольшого и мутного окна было недостаточно, чтобы всё хорошенечко рассмотреть.
В центре размещался высокий закрытый очаг, обложенный крупным камнем с отдельной массивной трубой. Он давал чуть больше света, а не только тепло. Под окном расположился широкий стол, а под него задвинута пара крепких табуретов. За трубой была ещё одна лежанка. Видимо на ней спит хозяйка домика. У дальней стены в ряд стояло три больших сундука с плоскими крышками, застеленные шкурами. Ещё одно спальное место? У входа на лавке находились деревянные вёдра, на одном был небольшой ковш. Значит их использовали под воду.
Во рту сразу пересохло.
— Пить, — указала глазами на кувшинчик, что пристроился в изголовье на стуле с высокой спинкой.
Старушка позаботилась обо мне, только самой дотянуться у меня пока не получалось. Не успела сестрёнка до него добраться, как послышался скрип двери и на пороге появилась Маржа собственной персоной.
— Пэкуна, кто тебе разрешил входить в мой дом? — строго спросила сестрёнку.
Общение женщины с Духами, ставило её гораздо выше обычной травницы или лекарки. Я бы назвала её ведуньей или ведьмой из-за способа лечения больных и способности общаться с природой, понимать её и пользоваться дарами. Но таких понятий в мире Тулея не существовало.
— Простите, шаманка, — соскочила девочка с моей лежанки и низко поклонилась. — Я стучала, но никто не ответил, поэтому и вошла без разрешения. Мы скоро отправляемся дальше, поэтому хотела лишь проведать сестру.
— Некогда мне тебя сейчас отчитывать, но в следующий раз такого самовольства не потерплю, — поджала губы и прошла к столу. — Ступай к родителям, пусть Велия ближе к вечеру подойдёт и поможет мне.
Пэкуне не нужно было повторять дважды. Она рванула на выход будто горная козочка и даже не взглянула на меня на прощание. Коза малолетняя!
— Есть много способов пахнуть скунсом, но с этим мы к вечеру разберёмся, — перебирала что-то на столе и разговаривала сама с собою словно меня здесь и не было.
Мне интересно было наблюдать за женщиной, но хотелось утолить жажду и прояснить своё положение. Почему я не могу до сих пор двигаться? Неужели повреждён позвоночник в результате падения? Остаться овощем в чужом мире — страшно.
— Маржа, я пить хочу, — привлекла к себе внимание.
— Сейчас, деточка, приготовлю тебе сбор на вечер и напою сразу, — достала небольшой котелок и налила в него воды из ведра у входа, закрепила на специальный крюк в очаге. — Как раз успеет запариться.
В этот раз мне дали напиться щедро. Меня не смущал чуть горьковатый вкус и чужая помощь. Зато жажду получилось заглушить.
— Почему я не могу двигаться? У меня сломана спина?
— Нет, слава Духам! Спину они твою сберегли, а вот кости грудины пострадали. Двигаться не можешь, потому как снадобье тебе даю. Как только кости схватятся, так сразу перестану поить и повязки ослабим, — поправила покрывало на мне и подушку, а затем присела рядышком для разговора. — Не знаю, что понесло тебя к опасному месту. Не моё это дело. Нашли тебя под обрывом и принесли ко мне в бессознательном виде. До холодов я останусь здесь в своей избушке, а вот что с тобой делать — пока не решила, — окинула меня серьёзным взглядом. — Мне нужно сделать запасы трав и коренней. Хотела помощника себе оставить, но видимо придётся и тебе место готовить. Через пару дней погонщики двинутся дальше, а тебя пока нельзя тревожить.