Но деньги подождут. Первым делом надо забрать то, что осталось от Убивашки. А остались здесь только два свитка ядовитой лужи и пять склянок с маной, да одежда, прибавляющая десять единиц к интеллекту и увеличивала скорость восстановления маны в два раза. Не густо. Вещи я наверное и оставлю, как и всё остальное. В пути всё может пригодиться. Походил еще некоторое время по площади, насобирал ворох всякой всячины, которую сразу же продал ближайшему торговцу, выручив за всё десять золотых. Ну вот и всё, пора уже отправляться в Гуггн, а то я и так задержался.
Город встретил меня таким же галдежом, как и прошлый. Всё - таки торгаши всегда славились своим умением драть глотки. Первым делом зашел к картографам. За один золотой они великодушно поделились со мной картой местности, на которой были изображены близ лежащие деревни. До Рундарг - так называлась нужное мне поселение, было около тридцать километров. Путь не близкий, поэтому решил нанять возницу с телегой. К моему удивлению, таковых в городе не было. А в деревни ходили пешком, либо с торговым караваном, заплатив при этом раза в три больше. Поэтому в Рундарг я отправился на своих двоих.
Загадывай желания!
Город расположился в кольце из гор, поэтому до деревни мне нужно было пройти через перевал либо через ущелье. Теперь стоял вопрос в том, какой из путей выбрать. Через перевал было безопаснее, но дольше, в ущелье же можно наткнуться на бродячих монстров или разбойников. Постепенно я отдалялся от города, который становился всё меньше и меньше, постепенно превращаясь в точку. Выбрал я всё же переход через перевал. До горной цепи от города было километров семнадцать, две трети из которых я уже прошел. По склону гор рос лес. Деревья шумели своими верхушками, когда озорной ветер пробегал в них. Осталось километров пять или шесть. Постепенно солнце клонилось к горизонту, окрашивая небо в ярко алый цвет, огроменные горы-великаны отбрасывали тень, видимость постепенно снижалась, приближалась ночь. Не решившись продолжать путь в темноте, решил сделать привал до утра. Достав свой любимый походный топор, полученный в начале игры, пошел к лесу, чтобы нарубить немного дров для костра и шалаша. Найдя сухое поваленное дерево, я несказанно обрадовался, теперь костер будет гореть жарким пламенем, освещая подступающую ночную мглу, да и дыма будет не так много. Минут за пятнадцать я нарубил себе охапку сухих веток, наломал высохшей коры, которая напоминала больше камень. Когда я приглядывался к дереву, появлялось описание:
Сухое упавшее дерево Джинов. Можно использовать, как топливо. Эффекты: хорошо горит, ???.
Интересно, что за вопросики, что они скрывают? Всё, что я с него содрал и обрубил, имело примерно такое же описание с вопросиками в конце. Что за дерево джинов? Что бы не гадать, зашел на сайт игры, где и нашел информацию по этому дереву. К сожалению там почти ничего не было. Говорилось, что есть такое-то дерево, по легендам, в нем живут джины. А что, где и как не упомянули. Начал искать в чатах. Один из топиков носил название "Нашел дерево джинов, что делать?". Открыв его, погрузился в чтение.
- Отойди от него, краб, и скинь координаты.
- А если я его спилю, что будет?
- Ахахах, ТС - донный краб!
- Сам краб, урод!
- У-у-у, ТС - школьник, тогда всё понятно, иди уроки учи, дно!
- [*Комментарий удален администрацией за несоблюдение правил чата*]
- Ахахах, говорю же ТС - крабошкольник!
- Так что за дерево? А то я не могу найти про него ничего.
- Не знаю.
- +
- +
- Никто не знает, везде написано, что просто дерево.
Ну, раз это просто дерево, в топку его тогда. Вернувшись в игру, я отправился обратно к месту, где шел к перевалу. не доходя метров пять до выхода из леса, скинул всё на землю и начал складывать костер. Как только с этим было покончено, нашел поблизости пару елей и срубил у них несколько нижних лап, которые пустил на шалаш. Разведя огонь при помощи огнива, уселся рядом с костром. Ночь опустилась на долину, горы, окружившие её, в свете серебряной луны были похожи на огромных великанов, что нависли над тобой. Их вершины уходили высоко в небо, и это делало их еще более величественными. Где-то вдалеке раздался протяжный вой полный грусти и скорби, как будто кто - то кричал в порыве отчаяния. Ах мурашки по коже забегали. Постепенно с гор начал опускаться туман, укрывая землю, словно теплое пуховое одеяло. И все - таки ночь прекрасна, кто бы что ни говорил. Свежий ночной воздух бодрил, врываясь в легкие, он пронизывал их прохладой, дарил спокойствие и умиротворение. Как же все - таки в нашем сумасшедшем мире, бегущем куда - то вперед, не хватает таких ночных посиделок у огня. Да еще с друзьями и любимой девушкой, так вообще сказка. Решив не выходить из игры, я забрался в шалаш и улегся на мягкую подстилку, сделанную мной из оставшихся еловых лап. Приятно пахло хвоей, мир начинал ускользать от меня. Постепенно я погрузился в сон. Как ни странно, но сны в этой игре были, в основном это были моменты из памяти, которые проецировались капсулой в сознание спящего. В этот раз мне снилось моё прошлое. Девушка, такая прекрасная, что сердце пропускало пару ударов при взгляде на неё, милая, светлая, а самое главное - НАСТОЯЩАЯ. Совсем не ровня современным "телкам", которые считают себя красивыми, вымазываясь в тоннах косметики и обливаясь галлонами резко пахнущих "духов", которые, наверное, можно использовать как химическое оружие массового поражения. Воняли они так, что глаза резало. А здесь же была та, что запомнилась моему сердцу навсегда. После неё я уже никого не смог полюбить так же ярко, да и вообще никого не смог. Она была моим смыслом жизни, моей музой, моим маяком в этой жизни. Если честно, то до встречи с ней я подумывал о суициде. Смерть для меня стало чем - то абсолютно не пугающем, даже наоборот притягательным. Для меня моя жизнь ничего не стоила. Только родители держали меня здесь, не хотел, чтобы они убивались горем. Но стоило встретить её, как жизнь тут же вернула краски, появился смысл в ней. Ради неё бросил курить, начал заниматься спортом. Каждая ночь, поведенная вместе с ней, заряжала меня всё больше и больше. Ради неё я остался в этом мире, который совсем скоро умрет. Еще лет двести или триста и придет конец. Подумывали о свадьбе и детях. Нашел подработку, откладывал на будущую жизнь с ней. Нашей мечтой было уехать подальше от людей, куда - нибудь на маяк, чтобы каждый день выходить на каменный обрыв и наблюдать за рассветами и закатами, чтобы рядом был свой сад с цветами. В саду росли бы ромашки и лютики, пьянящие своим ароматом и красотой. Для меня она была воплощением ангела на земле. Всё было, как будто бы в сказке. Но всему хорошему есть конец. В один из дней, когда я был на смене, какой - то урод забрался в квартиру, думая, что там никого нет. Но увидев спящую девушку, он забыл о деньгах и драгоценностях, он посягнул на самое дорогое, что у меня было. Свершив своё грязное и поганое дело, он убил её, задушив подушкой. Сука. Далеко он не ушел. Да и вообще не ушел. Когда я вернулся домой, он пытался открыть небольшой сейф, в котором я хранил все документы. Увлекшись сим занятием и чуя большую наживу, эта тварь и не заметила, что кто - то еще пришел. Не зная о случившемся, я тихо, как кошка пошел в спальню. Сегодня был знаменательный день - я собирался сделать своей возлюбленной предложение на сцене перед всем городом. Ради этого пришлось отдать двухмесячную зарплату, чтобы смазать бюрократический механизм, работающий на взятках и откатах. Сегодня был день города, между выступлениями какого-то хора и ансамбля у меня было десять минут. Войдя в комнату, я ожидал увидеть мирно спящую девушку, но то, что предстало перед моими глазами, повергло меня в шок. Ярость, сидевшая во мне долгое время тихо и мирно, выплеснулась, как пепел из жерла вулкана. Что произошло дальше даже в страшных книгах не напишут. Увидев того, чьи мерзкие лапы это сделали, я подкрался к нему и оглушил ударом по ушам. Вор аж подпрыгнул на месте, но дезориентированный его взгляд говорил, что тот ничего не понимает. Ярость во мне бушевала, ища выход наружу. Еще в годы бурной молодости, когда у парней начинается переходный возраст, я был грозой всей школы, меня боялись и уважали. Я почти не дрался. До рукоприкладства доходило только в крайнем случае, если противник хоть как - то умудрялся меня задеть словом или пытался ударить, то я превращался в какого - то дикого зверя. Ярость бурлила, она кипела в моей крови, голова отключалась, оставались только инстинкты, старые животные инстинкты. Выжить и убить. Бил я всегда первым, и бил только один раз, ломая незадачливому оппоненту нос. Если не получалось с одного раза, что бывало крайне редко, то я бил противника до первой капли его крови. Только вид этой красной жидкости и беспомощность побитого успокаивали меня. Так было и тут - ярость пыталась взять контроль над телом, что у неё и получилось в конечном итоге. Но драки не последовало. В этот раз моё животное существо, мой внутренний зверь требовало чего - то больше. Поэтому, отправив противника в нокаут хуком правой руки в нижнюю челюсть, я связал его, заткнул рот и, дождавшись вечера, запихнул в огромный чемодан для путешествий. Чемодан отправился в багажник авто, после чего я,