се - таки в нашем сумасшедшем мире, бегущем куда - то вперед, не хватает таких ночных посиделок у огня. Да еще с друзьями и любимой девушкой, так вообще сказка. Решив не выходить из игры, я забрался в шалаш и улегся на мягкую подстилку, сделанную мной из оставшихся еловых лап. Приятно пахло хвоей, мир начинал ускользать от меня. Постепенно я погрузился в сон. Как ни странно, но сны в этой игре были, в основном это были моменты из памяти, которые проецировались капсулой в сознание спящего. В этот раз мне снилось моё прошлое. Девушка, такая прекрасная, что сердце пропускало пару ударов при взгляде на неё, милая, светлая, а самое главное - НАСТОЯЩАЯ. Совсем не ровня современным "телкам", которые считают себя красивыми, вымазываясь в тоннах косметики и обливаясь галлонами резко пахнущих "духов", которые, наверное, можно использовать как химическое оружие массового поражения. Воняли они так, что глаза резало. А здесь же была та, что запомнилась моему сердцу навсегда. После неё я уже никого не смог полюбить так же ярко, да и вообще никого не смог. Она была моим смыслом жизни, моей музой, моим маяком в этой жизни. Если честно, то до встречи с ней я подумывал о суициде. Смерть для меня стало чем - то абсолютно не пугающем, даже наоборот притягательным. Для меня моя жизнь ничего не стоила. Только родители держали меня здесь, не хотел, чтобы они убивались горем. Но стоило встретить её, как жизнь тут же вернула краски, появился смысл в ней. Ради неё бросил курить, начал заниматься спортом. Каждая ночь, поведенная вместе с ней, заряжала меня всё больше и больше. Ради неё я остался в этом мире, который совсем скоро умрет. Еще лет двести или триста и придет конец. Подумывали о свадьбе и детях. Нашел подработку, откладывал на будущую жизнь с ней. Нашей мечтой было уехать подальше от людей, куда - нибудь на маяк, чтобы каждый день выходить на каменный обрыв и наблюдать за рассветами и закатами, чтобы рядом был свой сад с цветами. В саду росли бы ромашки и лютики, пьянящие своим ароматом и красотой. Для меня она была воплощением ангела на земле. Всё было, как будто бы в сказке. Но всему хорошему есть конец. В один из дней, когда я был на смене, какой - то урод забрался в квартиру, думая, что там никого нет. Но увидев спящую девушку, он забыл о деньгах и драгоценностях, он посягнул на самое дорогое, что у меня было. Свершив своё грязное и поганое дело, он убил её, задушив подушкой. Сука. Далеко он не ушел. Да и вообще не ушел. Когда я вернулся домой, он пытался открыть небольшой сейф, в котором я хранил все документы. Увлекшись сим занятием и чуя большую наживу, эта тварь и не заметила, что кто - то еще пришел. Не зная о случившемся, я тихо, как кошка пошел в спальню. Сегодня был знаменательный день - я собирался сделать своей возлюбленной предложение на сцене перед всем городом. Ради этого пришлось отдать двухмесячную зарплату, чтобы смазать бюрократический механизм, работающий на взятках и откатах. Сегодня был день города, между выступлениями какого-то хора и ансамбля у меня было десять минут. Войдя в комнату, я ожидал увидеть мирно спящую девушку, но то, что предстало перед моими глазами, повергло меня в шок. Ярость, сидевшая во мне долгое время тихо и мирно, выплеснулась, как пепел из жерла вулкана. Что произошло дальше даже в страшных книгах не напишут. Увидев того, чьи мерзкие лапы это сделали, я подкрался к нему и оглушил ударом по ушам. Вор аж подпрыгнул на месте, но дезориентированный его взгляд говорил, что тот ничего не понимает. Ярость во мне бушевала, ища выход наружу. Еще в годы бурной молодости, когда у парней начинается переходный возраст, я был грозой всей школы, меня боялись и уважали. Я почти не дрался. До рукоприкладства доходило только в крайнем случае, если противник хоть как - то умудрялся меня задеть словом или пытался ударить, то я превращался в какого - то дикого зверя. Ярость бурлила, она кипела в моей крови, голова отключалась, оставались только инстинкты, старые животные инстинкты. Выжить и убить. Бил я всегда первым, и бил только один раз, ломая незадачливому оппоненту нос. Если не получалось с одного раза, что бывало крайне редко, то я бил противника до первой капли его крови. Только вид этой красной жидкости и беспомощность побитого успокаивали меня. Так было и тут - ярость пыталась взять контроль над телом, что у неё и получилось в конечном итоге. Но драки не последовало. В этот раз моё животное существо, мой внутренний зверь требовало чего - то больше. Поэтому, отправив противника в нокаут хуком правой руки в нижнюю челюсть, я связал его, заткнул рот и, дождавшись вечера, запихнул в огромный чемодан для путешествий. Чемодан отправился в багажник авто, после чего я, летя на всех парах, поехал в деревню, где когда - то жил, будучи еще "мальком". Там у меня был дом, доставшийся в наследство. Каждый год мы ездили туда с любимой отдыхать от городского шума. Доехав до пункта назначения, спустился в подвал и приготовил "уютное" местечко для встречи "дорогого гостя". Ублюдок был пристёгнут к стулу кожаными ремнями, во рту у него был из мячика для тенниса, грудь и ноги опоясывали толстые амбарные цепи, застегнутые на такие же тяжелые и массивные замки. Он что - то мычал, пускал слезу, видимо, просил пощадить. Не дождется. Меня воспитывали как мужчину, готового убить тварь, посягнувшую на самое ценное - семью. Написал директору, что заболел и около недели меня не будет. Теперь можно не волноваться о работе. Затем я приступил к моему любимому занятию, которое давало сил внутреннему зверю. Я начал пытать этого урода. Сначала вводил иглы под ногти, наблюдал за его мучениями и завываниями. Потом затуплённой пилой отрезал ему фаланги пальцев, тут же прижигая, что бы не сдох от потери крови. Постоянно держал его на обезболивающих, не давая помереть от болевого шока. Так я его постепенно превратил в кровавый кусок мяса, отрезав полностью конечности - это было направлено не на его болевые ощущения, я хотел, что бы он орал от страха, от ужаса, охватывающего его, когда у него на глазах он лишается части себя, но не может ничего сделать, ничего не чувствует. Через три дня я его убил. Отрубил голову огромным топором, пока он, обколотый наркотиками, был в сонном бреду наркомана. труп замуровал в стене подвала. Отмыл всю грязь и кровь, сам помылся, а потом уснул. Но это было в прошлом. Я так мечтал увидеть ее вновь, услышать её нежный голос, ощутить приятные, нежные прикосновения, вдохнуть полной грудью её пьянящий аромат. Сейчас, во сне, она была, как живая. Я подошел к ней, обнял, прижав к себе покрепче.