И дети с восторгом слушали рассказы кого-нибудь из таких вот романтиков преступного пути, не понимая еще ни цены за этот путь, ни смысла.
Когда же не было этих баек, когда тишина воцарялась над сонной жизнью Пепельного Города, дети развлекали друг друга сказками и страшными историями, которые придумывали, подслушивали и переиначивали. И не всегда сказки эти были складными, и не всегда имели смысл, и даже не всегда сказитель доводил ее до конца, но они были.
И самой популярной и известной была сказка о Страннике. Когда эта сказка попала в народ? Когда эта история была рождена? Кем?
Когда речь идет о народных сказаниях, о городских (пусть город даже такой, как Пепельный), авторство и исток установить невозможно. Не стоит и пытаться.
***
Сказку эту рассказывали на разные лады и каждый по-разному. Вернее, даже правильно сказать, что каждый новый раз один и тот же человек мог рассказать ее по-новому. Возникали какие-то новые и обязательно кровавые детали.
Но суть сводилась к одному: на просторах всего Восточного континента есть такой Странник. Никто не знает его настоящего имени, никто не знает, сколько ему лет. Странник этот одет диковинно для этих мест: в серый плотный плащ, расшитый серебряными нитями, сложенными с особенной причудливостью. Лицо же Странник скрывает, носит широкополую шляпу такого же серого цвета, как и его плащ… уводит этот Странник за собою детей.
А дальше шли версии.
Самые популярные на вопрос «куда уводит?»: в лес, в загробный мир, в свое логово, в мир мертвых, в мир духов, в рабство демонической силе, в пламя.
На вопрос: «зачем?»: пожирает их плоть (как вариант-душу), чтобы продлить свою жизнь (как еще вариант – силу), использует в темных ритуалах, ищет себе слуг, обращает в зверей (тут уже не возникал вопрос – зачем, ибо сторонник этой версии был здоровенной детиной, и спорить с ним не стали).
Говорили, что Странник заглядывает в самую глубину души, чтобы определить, стоит ли ему забирать ребенка, а если все-таки не стоит, то Странник убивает ребенка на месте.
-Пропавших никто не видел! – завывала Зои – семилетняя девочка с вечно желтой кожей, ужасной болезненной худобой. И один только ее вой мог напугать детей.
Если бы только то не были дети Пепельного Города…
Но родители, а также всякие другие горожане, считавшие святым своим долгом вмешаться в жизнь ближнего, использовали Странника, чтобы воспитать детей.
-Не ходите играть в шахты, а то Странник выпустит вам кишки.
-Не смейте возвращаться после темноты, а то Странник пустит вас на фарш.
-Не покормишь свиней – Странник скормит свиньям тебя!
Тысячи ужастиков вращались по Городу, рождая образ Странника чем-то совершенно жутким и отвратительно тошнотворным. И, хотя, дети эти, росшие среди разборок местных шаек, нищеты и серости мало чего боялись, они не могли удержаться, особенно в одиноком блуждании по улицам от оглядки назад…
***
Эней был обыкновенным ребенком Пепельного Города. Одиннадцати лет отроду, босой, одетый в насквозь пыльные брюки, не прикрывавшие щиколотки, да в старую куртку отца. Отец его был также обычным представителем Пепельного Города – он работал на одну из шаек и не думал таиться. Не от кого было и незачем.
Отец Энея пил такое же пойло, как и другие. Бывало, что дрался или засыпал под забором местного трактира. Порою распускал руки и дома, отвешивая тумаки сыну (причиной могло быть что угодно) и оплеухи жене.
Жена, кстати, была такой же, как многие женщины Пепельного Города. Грубоватой, пьющей, защищающей своего мужа при любых обстоятельствах и терпеливо сносящая все его оплеухи.
Она считала, что так живут все и ей положено жить так. Более того, считала, что ей даже повезло, потому что в ее руках ткани и нити становились так послушны, что это приносило ей дополнительный доход. Правда, не деньгами, а молоком или луком, но все же!
Жили…как все живут. Из деликатесов – курица раз в месяц, в остальное время – овощная похлебка, пресные лепешки, иногда – мелкая рыбка, запеченная в масле и соли…
Спали на соломенных тюфяках, работали, пели, слушали байки и пугали Энея тем, что за его непослушание его заберет Странник.
Словом, ничем непримечательная семья.
***
Эней не мог назвать себя храбрецом или трусом, но он не мог поверить даже на минуту в существование какого-то Странника, что забирает детей. Мама, в редкую минуту, вызванную сентиментальностью (причиной которой стало внезапное осознание того, что зрение ее уже подводит и не так ровно ложится нитка, и, возможно, скоро она не сможет зарабатывать в дом молоко и лук, что значит, что ее сыну и мужу придется еще тяжелее), рассказала, что ее еще маленькой пугали этими рассказами.