— Позже, — жестом остановил его генерал.
Командор поправил сбитый латный наруч и, взглянув в мою сторону, встал в полный рост, убрав руки за спину.
— Плохо выглядите, вы, когда спали?
— Я просто… — замешкался я.
— Впрочем, неважно, — продолжил генерал. — Мы переводим ваш отряд и весь командорский корпус на левый фланг, в более тихое и безопасное место.
— Как верно подметил мой солдат, мы крепко стояли…
— Поэтому и отводим на отдых, ваши силы сражались достойно, — перебил меня он. — Выдвигайтесь после обеденного времени на восточный фланг к первому посту у леса.
Он говорил уверенно и спокойно, поэтому мне даже не хотелось что-либо спрашивать и уточнять. Перевод на спокойный участок мне казался счастьем, возможностью передохнуть, но всё равно в голове роились мысли: зачем и что дальше?
— Так точно.
К вечеру мы заняли нужный пункт и расквартировались в новой времянке, выложенной цельными брёвнами и каменными блоками. Наше укрепление располагалось внизу холма, с которого было хорошо видно всё на десяток вёрст, хоть восточная часть и была закрыта лесом.
— Тихо здесь, — выдыхая табачный дым, сказал подошедший ко мне капитан.
— Да, не нравится тишина?
— Странно это, — плюнув в сторону, ответил он.
Он ещё раз осмотрелся и сделав затяжку, пошёл в сторону леса, покачивая головой. Мало кому нравились спокойные участки и безмятежные дни на линии фронта, кого-то это напрягало, а кого-то выводило из себя.
— Сэр! Капитан Бэрн! — выкрикивал запыхавшийся боец.
— Слушаю, — поманил я его рукой.
— Капитан Алан вас зовёт поговорить, — переводя дыхание, доложи он. — Пока есть время и идёт занятие постов.
— Я скоро буду, можете идти, — с улыбкой ответил я ему.
С начавшимися сумерками я нашел Алана у костра на вершине холма, где он под тихий треск костра жарил себе мясо. Там сидело ещё несколько капитанов, тихо что-то обсуждая и глядя на красивый танец искр огня.
— Привет, Бэрн, как раз тебя не хватало, — устало улыбнулся Алан.
— Безумные дни были, — ответил я ему.
— Вот мы книги обсуждали, — начал один из капитанов. — Безумие не то, что здесь происходит, а то, что иногда пишут авторы.
— Да это всё их выдумки на бумаге, нам то что? — с презрением ответил ему кто-то из-за спины.
— Ты представь, есть человек Шие, который пишет огромные книги про некий мир, — очерчивая руками круг, говорил он. — Так вот, в одной из них, чтобы спасти своих людей из плена, он убивает всех младенцев в этом городе, семьи которых не верили в то же, что и те люди.
— Безумие какое-то, — ответил Алан.
— Так хорошо, спокойный вечер.
— Это нехорошо, — кинув ветку в огонь, ответил один из сидящих у костра.
— Наоборот, может, к лучшему, — ответил другой капитан. — Несколько месяцев идут бои без отдыха.
— Это затишье к добру не приведёт, — сказал Алан, искоса взглянув на них.
— В любом случае, — неожиданно подойдя, произнёс командор, — используйте это время отдыха. — В глазах его читалось спокойствие и даже некая безмятежность.
Он присел возле костра и задумчиво уставился в него. Все притихли и о чём-то задумались, казалось, будто мы замышляли какой-то сложный план, но на деле, мы всего лишь погрузились в мысли, вызванные его простыми словами.
От начищенных медных наручей командора ярко отражался свет огня, так что его как будто подсвечивало и выделяло среди нас, запачканных грязью и каплями крови от недавних сражений. Он был свеж и юн, казалось, будто усталость его никогда не одолеет, но даже в таких глазах крылись отчаяние и капля страха.
Вечер сгустился, и наступила ночь, тьма поглотила всё вокруг, оставляя в долине лишь свет костров.
— Я пойду, Алан, — вставая с тёплого места, попрощался я с ним. — Доброй ночи, командор.
Я ушёл на свой пункт, где уже все отдыхали, и лишь ночной дозор следил за спокойным сном своих товарищей. Расстелив постель и сняв тяжёлую кирасу с поножами, я лёг спать, надеясь на хороший мирный отдых.