— Что же могло случиться с командой, — пробормотал я, когда мы вышли опять на палубу.
— Лодки все на местах, как те, что висят в баканцах, так и те, что разбиты волной, — ответил боцман с недоумением.
— Уйдемте отсюда скорее, сэр, на судне неладно, — прошептал Блэкстон, один из матросов, которых я взял с собою.
— Идите к колесу, Думмсон, — сказал я строго боцману, — и подведите судно ближе к «Бомарису».
Он беспрекословно повиновался, а испуганные матросы, услышав приказание, несколько успокоились.
— Давайте-ка посмотрим, что нагружено в трюме, — продолжал я, обращаясь к матросам, и они неохотно снова пошли со мной вниз.
Капитан Марвин был прав относительно груза. В трюме оказалось столько копры, сколько могло поместиться в нем, а копра — ценный груз. Было похоже на то, что, вопреки всем напастям, наше путешествие окажется более прибыльным, чем мы ожидали, если только удастся уговорить матросов плыть на суденышке до Сиднея.
А что в этом была причина сомневаться, я увидел тотчас же, как только сказал, что отправляюсь на «Бомарис» один с Уэнрайтом, матросом, которого мы оставили в лодке. Отряд мой отказался наотрез остаться на суденышке.
Я посмотрел на боцмана Думмсона. Он твердо выдержал мой взгляд, повернул колесо на один оборот, чтобы подвести судно к ветру, и презрительно сплюнул.
— Поезжайте, сэр, — сказал он. — Я побуду здесь, пока вы вернетесь назад с несколькими людьми.
Матросам не требовалось другого приказания, чтобы вернуться в лодку. Они стремглав бросились к борту, но ,подбежав к поручням, остановились, как вкопанные. Блэкстон, самый суеверный из всех, упал на колени, и я видел, как его бескровные губы зашевелились...
Встревоженный этой сценой, я поспешил подойти к ним и тут только понял, что нх так сильно напугало. Уэнрайт, оставленный нами в лодке, лежал, весь скорчившись, головой на шкафуте, с остекленевшими глазами, показывая вытаращенные белки; он лежал с открытым ртом, как-будто собираясь крикнуть. Я увидел с одного взгляда, что матрос был мертв.
Бесполезно говорить, что я был потрясен почти не меньше матросов. Оправившись от первого испуга, они спустились в лодку. Последним спрыгнул в нее Блэкстон, за ним спустился и я. Затем я подумал о Думмсоне. Он был храбрый малый, но с нашей стороны было бы нечестно оставить его одного на судне, не дав ему знать о случившемся.
Подняв кверху свой револьвер, я помешал матросам быстро перерезать кабельтов и взяться за весла. Я окликнул боцмана, и он тотчас же подошел к поручням.
— Взгляните-ка сюда, Думмсон, — сказал я, поднимая и опуская руку Уэнрайта, которая тотчас же безжизненно упала вниз.
Боцман смотрел на мертвого, совсем ошеломленный, но миг спустя принял свой обычный бодрый вид.
— Отваливайте, сэр. Уэнрайт всегда праздновал труса, — ответил он и вернулся опять к колесу.
В то время, как мы гребли обратно к своему судну, я старался разъяснить себе тайну покинутой бригантины. Но какие предположения я не делал, ни одно из них не казалось мне более или менее правдоподобным для объяснения этой тайны.
Причалили мы к своему кораблю.
Капитан Марвин стоял на мостике, нетерпеливо ожидая моего донесения. Я направился прямо к нему, предоставив помощнику боцмана присмотреть, как будут поднимать на борт мертвого матроса.
Старый капитан слушал рассказ о наших похождениях скорее с удовольствием, чем с ужасом, пока я не дошел до смерти Уэнрайта. Это известие заставило его призадуматься.
— Умер, — повторил он со страхом, который показывал, что даже он не был свободен от суеверия, составляющего наследие всех моряков.
М-р Снелль пришел на мостик, а мы с капитаном отправились на нос, где несколько матросов приготовляли тело к погребению.
Взглянув на его лицо, на вытаращенные глаза и на опустившуюся нижнюю челюсть, капитан Марвин был поражен ужасным видом покойника. Это тело придавало тайне, окружающей «Прекрасную Алису», более реальный характер. Оно, казалось, наводило на некоторые догадки о добровольном исчезновения команды с судна.
Останки Уэнрайта были торжественно преданы волнам. Сцена была очень трогательной, когда капитан Марвин читал отрывок похоронной службы, а матросы стояли с поникшими головами и бледными лицами. Было как нельзя более очевидно, что история покинутого корабля распространилась между ними и что они считают скоропостижную смерть Уэнрайта чем-то выдающимся из ряда обыкновенного, если не сверх'естественным.