Оборотни тоже времени даром не теряли. Они кружили вокруг вампира, пытаясь когтистыми лапами достать его, но невидимый щит отражал их удары. Вервольф, неудачно врезавшийся в стену, по-прежнему без движения лежал на полу. Шерсть постепенно исчезала, открывая лицо совсем юного паренька.
Тревожный звон снова зазвучал в голове, как только я вырвалась от Грейвса. Руки крепко сжались в кулаки, будто перед боксерским спаррингом, а живот скрутило спазмом. Серебряный медальон полыхнул в ладони, обжигая кожу.
Над головой, словно выпущенная из пистолета пуля, пролетела бабушкина сова, расправив белоснежные крылья и грозно выставив хищный клюв. На сей раз черные острые когти не упустили цели и вцепились в лицо Сергею, царапая ослепительно белую кожу. В следующее мгновение его сбила разрушительная волна, родившаяся в глубине моего существа; иными словами, это была порча, насылаемая мной второй раз в жизни. Словно ударили в гигантский гонг, и брызнули в стороны осколки разбитых окон, гулко задребезжали канделябры над головой, с грохотом полопались лампочки. Кристоф не дремал. Стремительно вскочив с пола, он наотмашь ударил вампира в челюсть. Сова к этому времени отпустила лицо Сергея и, напоследок хлопнув крыльями, испарилась в воздухе.
— Пошли! — закричал Грейвс и потащил меня из дома.
Вампир оседал на пол. На него набросилась толпа оборотней, и даже молоденький паренек, что лежал без сознания возле стены, придя в себя, встряхнул головой и прыгнул в гущу драки, на ходу меняя ипостась: снова покрываясь шерстью с ног до головы и треща деформирующимися суставами.
Забыв про все на свете, я застыла с открытым ртом, словно последняя идиотка.
— Уводи ее отсюда! — крикнул Кристоф Грейвсу, и тот снова потащил меня к выходу.
Дом затрясся от оглушительного грохота, словно здесь собралось несколько рок-групп, которые одновременно включили на полную мощность все усилители.
На сей раз я не упиралась, и Грейвс без приключений повел меня по коридору. С отрешенным видом я продолжала сжимать в руках пистолет, только убрала палец со спускового крючка, как советовал папа. Шум и грохот остались за спиной, а вот раздавшееся впереди тявканье подсказало, что мы здесь не одни. Действительно, темные тени загородили дверной проем. Грейвс поднял руку, выставив вперед локоть и явно намереваясь защищать меня до последнего вздоха. Я обняла его за талию, уткнувшись лицом в спину, а мимо пробегали толпы оборотней. В серых зимних сумерках мерцали желтые огоньки глаз, а жесткая волчья шерсть изредка касалась кожи. Наконец нежданные спасители, пробежав мимо нас, скрылись в доме. Что ж, наверное, одолеть Сергея могли и без моего участия.
Рука устало соскользнула с талии Грейвса, и он потащил меня по ступеням вниз, вцепившись пальцами в запястье, именно в то место, где остался синяк после спора с Кристофом. Боль пронзила руку, побежала вверх и взорвалась разноцветными огнями в голове, выводя из тупого оцепенения. Невидимая рука снова сдавила горло, по щекам потекли горючие слезы, а на улице в тихом танце безучастно кружились снежинки, укрывая землю белоснежным ковром. Площадка перед домом была испещрена следами звериных лап, но пройдет несколько минут, и они исчезнут под снежным покровом, не оставив следов от нашествия оборотней.
Они не тронули нас. И Кристоф…
Кристоф оказался прав, назвав нас с отцом любителями. Нам не выстоять в одиночку против самого могущественного вампира.
А мама…
Изрыгая страшные проклятия, Грейвс открыл дверцу грузовика, усадил меня и сам устроился рядом. В салоне по-прежнему было тепло, и я в изнеможении прислонилась разгоряченным лбом к холодному окну. Я спрятала мамин медальон в карман, как самое драгоценное сокровище в мире. Пальцы, сжимавшие украшение, онемели, а ладонь горела, словно в огне.
— Господи Иисусе! — наконец выдавил из себя Грейвс. — Как ты себя чувствуешь?
Интересно, как можно себя чувствовать после всех передряг, что выпали на мою долю?
— Кристоф? — прошептала я, облизнув пересохшие губы. — Что с ним?
— Он перепутал меня до смерти! — шепотом отозвался Грейвс. — Вырос как из-под земли вместе со стаей оборотней… представляешь, они теперь сражаются на его стороне. Потом приказал протаранить дверь, а иначе тебя было не спасти. Сам влез на крышу грузовика и полетел… Чудно все это! — Он тряхнул меня за плечо. — Слышишь, Дрю?