– Посмотрите, что весна с природой делает. Всё оттаивает. Так и человек, тоже оттаивает от безвременья.
Я улыбнулся ему в ответ.
– Да, да!
Мы разом замолчали. И было от чего. Небольшой морозец, державший бразды правления в этой местности, вдруг перестал залазить, как вор, за воротник куртки. Лицо почувствовало дуновение тёплого ветерка. С каждой минутой воздух становился всё теплее и теплее. Это продолжалось до тех пор, пока холодная масса воздуха, скопившаяся в низине, не была выдавлена оттуда свежими тёплыми массами. Мы стояли, не шевелясь, вдыхая всей лёгочной массой душистые мартовские потоки, видя, как даже на закате солнышко вышло из-за облаков, и осветило вдруг землю по-иному – покаянно, кротко и тепло. И мне показалось, что я увидел, как сверкнул в его лучах купол сельской церкви, заиграла синими и белыми всполохами долина, и зардел деревянный новый крест над крышей теперь от нас далёкого святого источника.
– Весна идёт,– сказал, выдохнув, Иван Петрович.
– Не идёт, а летит,– заметил я, наблюдая за тёмной точкой на горизонте, которая, приближаясь, всё росла и росла, пока не превратилась в большую птицу.
–Грач!– выдохнул воодушевлённо Иван Петрович. Мы смотрели завороженно на птицу, а та, медленно махая крылами, облетела автостанцию, снизилась над автобусом и, плавно планируя, спустилась неподалёку от нас на единственную оттаявшую кочку. Опустившись на ком чёрной земли, грач ткнул носом мёрзлую землю, как бы проверяя – годна ли она для него, и остался на ней сидеть, внимательно осматривая нас и чувствуя всей своей грачиной душой, что начавшая оттаивать кочка уже больше не замёрзнет.
Саратов, 2007.
Про Гаврюшу – лешака и Ивана – дурака
(повесть-сказка)
1.
Жил был на свете лешачонок Гаврюша, по прозвищу Тихоня. Как и подобает лешакам, жил он неподалёку от кладбища в овраге, заросшего старыми ивами и шиповником. И занятие у него было лешачье – поздно вечером да ночью людей пугать и всякие пакости им устраивать. Как увидит одинокого прохожего, так и старается к нему подступиться.
Сначала, он издали ухать начинает, или какие другие звуки издаёт: например, заскрипит словно дерево на ветру или будто филин крыльями захлопает. Умел он и кошкой мяукать, и собакой лаять. А ещё он умел на человека самые простые чары наводить.
Наведение чар – задача трудная, но необходимая. В этом Гаврюша преуспел. Другие лешачата только мяукать, да лаять учились, а он уже людей с дороги сбивал и в лес уводил. Учителя в лешаческой школе его наперебой хвалили; говорили, что лешачок очень способный и долго в кладбищенских мяукальщиках не засидится. Среди своих одногодков Гаврюша ходил важный, а те к нему пристают, покажи, да покажи фокус-мокус.
Гаврюша долго не сопротивляется. «А ну-ка, найдите мне прохожего в вечернюю или ночную пору», – командует однокашникам. Те моментально разбегаются такого прохожего искать, а как найдут, то сразу и докладывают, а затем все вместе к тому прохожему устремляются: кто бежит, кто скачет, кто по воздуху летит с ковыркушками; радуются предполагаемому веселью.
На этот раз пешеход подходящий попался и не то чтобы трус, но и храбрецом его тоже не назовёшь. Идёт себе, от холода голову в воротник куртки втискивает, бодро так идёт и ещё песенку насвистывает.
«Были у бабуси два весёлых гуся…» и так далее.
– Сейчас мы тебе посвистим; свистун нашёлся,– сказал Гаврюша весело,– сейчас тебя понос прошибёт и язык к нёбу прилипнет,– и тут Гаврюша заухал, а другие лешачки засвистели, да как ночные птицы крыльями захлопали, пешеход вздрогнул, остановился, насвистывать перестал и стал осматриваться. Разумеется, он ничего заметить не мог, так как лешаки человеческому глазу недоступны. Лешак ведь, хоть в самый солнечный день будет рядом стоять, а ты его не увидишь; он может и на плечо к тебе сесть, и ты этого не почувствуешь.
Поозирался пешеход на посторонние шумы, пообвык и дальше пошёл. Тут, казалось бы, и всё, спектакль закончился, если бы не способный Гаврюша. Он и подступил к пешеходу со своими приколами. И так ему представился и показался…! Во-первых, он принял видимый для человека образ. Видимый – это не то, что невидимый, видимому доверия больше. Поздоровался с пешеходом, спросил, куда тот путь держит? Тот говорит: – «В село Ягодная Поляна иду». Лешачок обрадовался, говорит, что им по пути.
Пешеход тоже рад попутчику. Идут, разговаривают, а лешачок тем временем путнику глаза отводит и во время ходьбы в сторону заворачивает. И если раньше месяц смотрел пешеходу при ходьбе в лицо, то теперь уже с боку светит, а под ногами пешехода уже не дорога, а стернёвое поле. Только пешеход этого не замечает, потому, как Гаврюша ему глаза отводит.