– Кирюша, ты, проверил, то, что я просил, где люди, которых я вызывал.
Привычка якать у меня с детства, с тех самых пор, когда меня никто в упор не видел, сейчас все подобострастно улыбаются и исполняют все мои просьбы и желанья, а я до сих пор не могу избавиться от старой привычки, забытого всеми человека.
– Они уже здесь, ждут и материалы принесли на нужного человечка.
Улыбнувшись широкой улыбкой старого и доброго друга, я произнёс,
– Запускай, Кирюша, служивых.
Хороший верный друг, но по сути своей слуга, в старину сказали бы камердинер, у царской семьи тоже был такой, их это не спасло от гнева босяков. Кирилл Андреевич метнулся и позвал бывших оперов, в чине генералов. Они вошли и сразу протянули документы, все знают, что не люблю терять зря время и всех наказываю за опоздания и неприготовленные к сроку нужные бумаги. Передав мне документы Кирюша посмотрел на меня, увидев взгляд в сторону двери, сразу испарился. Пригласил сесть служивых и спросил их мнение о человеке, чья биография вся без утайки лежала сейчас передо мной.
Старший по званию сразу начал критиковать парня:
– На мой взгляд – никчёмный, суетливый и слишком много о себе воображает, участвует во многих митингах оппозиции, всегда выступает первым, с ним считаются, он смелый – его трудно испугать. Но вам ведь эти его качества ни к чему, такого нельзя брать на службу, вряд ли станет скрывать информацию, особенно если увидит нарушения. Или вы его, наоборот закрыть хотите?
Поморщившись от потока не очень нужных сведений, взглядом останавливаю его:
– А, как у него дела в семейной жизни?
Этот вопрос ввёл генералов в ступор и они вопросительно посмотрели на меня.
– Он женат, родители есть, дети?
Теперь стал отвечать второй приглашенный, подскочил и стоя выпалил всю информацию сразу:
– Дорогин развёлся с женой, сейчас не общается, детей нет, родители живут за границей со старшим братом. Ему тридцать три года, ничего серьёзного на него не нашли, закон не нарушал. Было давно одно дело после армии, но там он выступал в качестве свидетеля.
С удовольствием глядя на вытянувшегося в струнку генерала, от напряжения у него потемнели глаза и испарина заблестела на лбу, внимательно слушал эту заурядную историю. Я показал рукой на кресло и пригласил его сесть, он сразу сел, но моментально подскочил, когда я задал следующий вопрос, волнуется, ко мне его допустили в первый раз.
– Подробности дела есть? Да, и как к нему относятся на работе, его ценят?
Молодой полицейский заторопился, но отвечал строго по делу,
– На работе его ценят, пьёт редко, знающий специалист, их начальник, с которым я говорил о работе – защищал его и просил не трогать парня. В городе где он родился было убийство, перед свадьбой подрались двое, Дорогин, как их друг был допрошен и выступал свидетелем. Странное убийство, на свадьбе Дорогина. Подрались двое его друзей, никто не знал из-за чего, сначала подозревали жениха, но потом нашёлся свидетель, подтвердивший его алиби – невеста. В деле не было никаких улик, поэтому следователь решил, что друзья по пьяни, что то не поделили между собой. Один погиб сразу, второй лежал в коме несколько месяцев, и не приходя в сознание на семидесятый день умер.
Сведя взгляд на переносице молодого сравнительно генерала, сорок пять лет – пацан ещё совсем, я спросил, сможет ли он, заняться этим делом. Он опять подскочил и бодро ответил:
– Съезжу лично.
– Сделайте одолжение, я не останусь в долгу. Вернётесь, сразу ко мне. Кирилл Андреевич свяжет вас с кем надо. Опросите всех кто остался жив, подробностей надо побольше.
Потом так же посмотрел на старшего, и опять сделав злое напряжённое лицо, приказал.
– Никому об этом деле сообщать не надо, вы понимаете – государственная тайна!
Неофициальные гости ушли, а я стал смотреть подробности в деле Дорогина. Чистая биография – профессия подходящая, адвокат, подозрений вызывать не будет. Оппозиционер, это даже хорошо, ему будут верить все и наши и ваши.
Подключив связь, спросил Кирюшу, о новом госте. Хорошо, что секретарь сегодня он, его не нужно предупреждать о государственных секретах, молчать будет и под пыткой, ему надёжный тыл нужен, ещё больше чем мне.
Двери открылись и вошёл он, новый кандидат на мой пост, как он всё-таки похож на моего соперника, умершего давно, но всё ещё внушающего душевный трепет и уважение. Я, наверное, старым стал и слабым, уже не могу простить его гибель никому -- даже себе. Широко открыв глаза мы с Кириллом смотрели на Дорогина, удивительное сходство, похож, как сын, что вполне возможно, соперник очень любил женщин, а они его.