— Но я придерживаюсь политики правды и…
— Сколько? – перебил ее Михаил.
— Сейчас две тысячи сто двадцать шестой год новой эры или от рождества христова, - ответила Таня, глядя на него с какой-то странной теплотой и сочувствием. – Обрывки информации о вас из уцелевших после войн информационных архивов уверяют, что вы не отличались особой набожностью, но если это важно, то я могу сообщить год по другим календарям.
— Не надо, - ответил Михаил, ощущая, как голова идет кругом.
Почти сто лет! Войны?! Но как? Почему? Уцелевшие архивы?!
— Так вы знали, кто я?! – почти взвился он, но вскакивать не стал – голова кружилась.
— Рекомендуется принять успокоительное и снотворное, а также немного отдохнуть, - сообщила кровать.
— В жо… к черту отдых! – вспылил Михаил. – Я и без того проспал почти сто лет!
— Учащенный пульс, усиленное сердцебиение, - Таня повела рукой и кровать заткнулась. – Да, Михаил, мы с определенной долей уверенности предполагали, кто вы, но не знали наверняка. Записи о том бункере, в котором вас нашли, отсутствовали. Конечно, многое оказалось уничтожено в пламени войн, но мы предполагаем, что записи отсутствовали изначально, это верно?
— Я сам не знаю наверняка, - убито отозвался Михаил, - но скорее всего. Нет записей – нет координат для удара, и мы всегда ездили на подобные объекты анонимно.
Таня зависла на секунду, похоже сверялась с сетью, и Михаил вдруг осознал, что на ней и нет ничего. Нет, одежда присутствовала, хотя и не слишком скрывала такое крепкое и ладное тело, словно вылепленное лучшими пластическими хирургами, но отсутствовали компьютер, монитор, модемы, всякие гаджеты, даже смартфона не наблюдалось.
— Мы поехали туда, - и он назвал дату, - нас было шестеро.
— Да, дата сходится, - кивнула Таня, - гипотеза подтверждена. Вы отправились туда в день начала Третьей Мировой, и остальные ваши товарищи…
Да какие нахрен товарищи, сердито подумал Михаил, ведь он и не знал там никого, кроме Степана, но говорить об этом вслух не стал.
— … оказались нейтрализованы системой управления бункером, и в конечном итоге умерли там. Если наши предположения верны, они успели повредить систему управления, но не до конца, и та отключилась не сразу, а лишь десятки лет спустя. По оценкам наших специалистов, бункер был спроектирован для автономного проживания в нем в течение ста пятидесяти лет, но вышло так, что жильцов в нем не оказалось, кроме вас, Михаил.
— Умерли?
— Система управления сочла их врагами, у них не было ни кодов, ни ключей, - в голосе Тани слышалась какая-то странная печаль, словно она сочувствовала погибшим, которых никогда не знала.
— И что было потом? – вырвалось у Михаила.
Следовало отложить все и отдохнуть, переварить новости, но его словно что-то толкало изнутри: спросить, узнать правду.
— Бункер не успели оборудовать оружием и он отсутствовал в записях и скорее всего именно поэтому не стал мишенью для ударов, которые обменялись в ходе начала Третьей Мировой, - ответила Таня. – Она оказалась разрушительной и мир, каким вы его знали, Михаил, рухнул и распался, но добила его уже Четвертая Мировая, которую, к счастью, не успели довести до конца, до окончательного истребления всего живого.
— А как же ядерная зима? – спросил он растерянно.
Почти сто лет. Две мировые войны, окончательное истребление всего живого? Живого! Все, кого он знал, умерли, родители, дети… ладно, детей у него не было, в свои тридцать он так и не женился, хотя и сожительствовал с рядом женщин. Алена! Коллеги по работе… ладно, их тоже не было, он подался во фрилансеры, одна из причин по которой его приметил Степан со своими анонимными работами.
— Загрязнение атмосферы было значительным и его последствия до сих пор сказываются, - кивнула Таня.
Михаилу вдруг нестерпимо захотелось, чтобы она подошла, села рядом, взяла его за руку и прошептала страстно, что теперь все будет в порядке и плевать на комиссию или кто там еще за ними наблюдал.
— Система управления бункером не получала никаких команд, так как их некому было отдавать. Вначале предполагалось, что создателя бункера и близких ему людей нашли мертвыми, но ваши слова, Михаил, подтвердили, что он там так и не появился. Соответственно, бункер так и простоял закрытым все эти годы и не стал мишенью и в ходе Четвертой Мировой, о нем просто никто не знал. Обнаружили его лишь недавно, когда реактор дал протечку за пределы бункера, стены которого, похоже строили не совсем по стандартам.