— Симпатичная девочка, — сказала Бесс.
— Симпатичная, — подтвердил Дез, — но такая же приветливая, как и ее мерзкая собака! Никогда не знаешь, что у этих девчонок на уме.
— Дай время, узнаешь, — засмеялась Бесс, но вдруг осеклась, — Она просыпается! Активность головного мозга повысилась! Я должна предупредить Якоба! Но было слишком поздно. Дезу оставалось только наблюдать, как глаза Трис моргнули и открылись, закрылись и опять открылись. И тут она закричала.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Крик, резкий и пронзительный, казалось, заполонил псе пространство от дома до джипа, — так визжит стекло, когда по нему проводят алмазным резаком. Дез заткнул уши пальцами.
— Уф! — закричал он, — Уменьши громкость, Бесс! Она перебудит всех в округе!
— Мы — звуконепроницаемые.
— Но я же — нет! Звук в джипе стал тише, и Дез опять взглянул на экран. На нем видна была рука Якоба, протянутая к Трис. Крик замер на ее губах, она опять легла и уставилась на Якоба. Ее рот закрылся, глаза сомкнулись.
— Как он это сделал?
— Обыкновенный гипноимпульс, — объяснила Бесс. — Быстро и эффективно. — Она опять включила звук, и Дез услышал голоса. Ее родители проснулись! — воскликнул он. Затаив дыхание Дез следил, как Якоб метнулся к двустворчатому шкафу, и почувствовал, что пригибается имеете с ним, когда тайлурианин нырнул в шкаф и прикрыл за собой дверцы. В сумраке Дез видел джунгли одежды, в которых прятался Якоб. Боже, сколько же у нее шмотья! Его собственный шкаф в сравнении с этим казался почти пустым, хотя ни Дез, ни его друзья не нуждались ни в чем, кроме джинсов и пары футболок, — не считая жуткой школьной формы. Дверь в спальню с шумом отворилась, и кто-то окликнул Трис. Родители уже вошли в комнату. Дез не мог понять, что они говорят, но было ясно, что мать взволнована, а отец ее успокаивает. Затем послышался шепот, iHMiii поцелуй, и дверь комнаты закрылась.
— Опасность миновала, — констатировала Бесс.
— Пронесло, — кивнул Дез. — Но как он будет ее выносить, если в доме не спят? — Дверцы шкафа на экране медленно приоткрылись, Якоб вышел и приблизился к крепко спящей на кровати Трис. Потом он собрал одежду, пару туфель и положил все в пластиковый пакет.
— Я иду к входной двери, — шепнул он. — Будьте готовы. Обернув девочку покрывалом, Якоб поднял се и направился к двери. Не уловив ничего подозрительного, вышел в коридор. Неожиданно с экраном, соединенным с микрокамерами Якоба, начало твориться что-то странное. Картинка стала пропадать, и звук тоже.
— Нелокализованная неисправность, — с тревогой объявила Бесс.
— Дез! — внезапно загремел в динамиках голос Якоба, — Мне нужна твоя помощь. Она просыпается, а у меня нет времени что-то предпринять.
— Чем я могу помочь? — Дез дернулся на своем сиденье и поглядел в сторону дома.
— Выходи и встречай меня на тот случай, если она проснется, — сказал Якоб.
— Это неудачная идея, — сказала Бесс, — О чем он думает?
— Выпусти меня, Бесс! — взмолился Дез, пытаясь открыть дверь.
— Ладно, иди, — сдалась наконец Бесс, — но возьми связное устройство. Панель приборной доски раскрылась, и Дез увидел маленькую коробочку, похожую на ту, которую носил Якоб. Положив черную коробочку в карман, Дез услышал щелчок дверного замка. Он вышел наружу.
— Будь осторожен, — напомнила Бесс. Ночь встретила его приятной прохладой. Миновав заросли деревьев и кустарника, он приблизился к дому Трис. Входная дверь открылась, и на крыльце появился Якоб с девочкой на руках.
Дез помахал ему рукой. Но тут случилось нечто неожиданное: Дез словно от удара упал как подкошенный, Не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Он слышал удаляющийся голос Якоба. Его же кто — то грубо схватил и потащил. Дез разглядел только обутые в ботинки ноги. Над ним раздавалось натужное дыхание. Его мысли закружились вихрем. Что происходит? Куда и кто так бесцеремонно его тащит — словно мешок с барахлом? Значит, вээды разнюхали, где они находятся?! Ни почему же Якоб, знавший об опасности, попросил его выйти из убежища? И вот теперь он шагнул прямо и ловко расставленную ловушку. Воздух вокруг него стал раскаленным, а в уши будто шикнули иглу. Дезу хотелось кричать, но голос не слушался его. Бороться бессмысленно: тело обмякло, руки стали вялые и висят, словно вчерашний салат. Да, конец его близок. Его захватили вээд-раачи, и то, что оставалось от его жизни, утекало, будто песок в песочных часах. Вскоре руки, державшие его, разжались, и он упал.