Свора атаковала Двухголового, однако ни одна из собак не сумела подойти к нему ближе чем на десять шагов. Оказавшись перед гостем из Тени, свирепые создания рухнули наземь, парализованные неизвестным влиянием, которое исходило из четырех его глаз.
Двухголовый уже охотился на окраинах Кобара, когда Селанг спустился с высот Башни с белым шаром в руках, держа его в металлических рукавицах. Те, кто видели это, клялись потом, что между шаром и рукавицами Селанга оставался небольшой просвет, а сам шар окутывала голубоватая дымка.
Селанг появился на крыше одного из домов и сбросил шар на Двухголового. За мгновение до этого два лица поднялись кверху и четыре горящих глаза взглянули на Селанга. Но шар уже неотвратимо летел вниз, и, когда достиг цели, вспышка ярчайшего света ослепила всех, в том числе и Сенора, с содроганием наблюдавшего за происходящим, а на месте, где стоял Двухголовый, еще долгое время кружился мутный багровый вихрь.
Спустя несколько секунд высохшее тело Селанга скатилось с крыши и, перевернувшись в воздухе, ударилось о камни. Никто не мог бы сказать, что бесформенный, пористый и твердый предмет, оказавшийся в десяти шагах от подавленного Сенора, был когда-то живым существом.
Глава третья
Разговор без слов
Слепая собака оставила его в комнате, где не было ничего, кроме раскатившихся по полу больших черных шаров, и исчезла за поворотной панелью в стене.
Сенор не уловил момента, когда Хозяин Башни появился перед ним. Безусловно, здесь присутствовало нечто, сильно влиявшее на его мозг.
Серая фигура, казалось, возникла из сгустившегося полумрака и пыли. Было слишком темно, и Сенор не увидел ничего под низко надвинутым капюшоном, кроме голубого сияющего глаза.
Сенор смотрел на этот глаз и думал о том, известно ли Правителям о спрятанном трупе. Ему было не по себе. Он с отвращением сознавал, что сделал нелепый ход и этим, может быть, погубил свою жизнь… Но не все еще было потеряно. В противном случае с ним покончили бы гораздо более быстрым способом.
Чем внимательнее он вглядывался в единственный глаз хозяина Башни, тем более странным тот ему казался. Потом он понял, в чем дело, – его собственное отражение в зрачке голубого глаза было перевернутым.
Он не успел должным образом подготовиться, когда последовал первый беззвучный вопрос. Сенор услышал призыв, ощутил, как что-то чужое проникает в его мозг, и впустил это, но лишь туда, где ждали своего часа вежливые и ничего не значащие ответы. Ведь он был Придворным Башни и знал, что для подобных разговоров существовали внутренние преграды, но догадывался также и о том, что есть сильная и еще неведомая ему магия, которая способна разрушить память и сознание любого существа.
При желании Маг мог бы «войти» в него с такой же легкостью, с какой разбивают голову куклы. Но пока лишь несколько «шпионов» почти открыто бродили по самой доступной части сознания Сенора, пытаясь отыскать лазейки к запретным местам. Человеку Безымянного Пальца без труда удавалось следить за ними и делать так, чтобы они нигде не пересеклись с его мыслями о спрятанном трупе.
Некоторое время маг «говорил» об убитой женщине, чье тело нашли в сточной канаве на городской окраине. Лоб Сенора покрылся испариной. Совпадение было поистине чудовищным.
Существовало единственное объяснение всему этому – Хозяева Башни затеяли с ним какую-то игру. В этой игре он был всего лишь пешкой, которой рано или поздно пожертвуют, когда наступит нужный момент. Вполне возможно, он так и не узнает, в какой интриге ему пришлось сыграть эпизодическую роль.
Но у него не было выхода. Он должен принять эти условия или умереть.
Он выразил недоумение по поводу того, что Правителей заинтересовало такое ничтожное событие, как убийство.
В ответе Хозяина Башни заключалось не только презрение к его жалкой хитрости, но и позволение скрыть то, что должно быть скрыто.
«А ведь я им нужен, – подумал вдруг Сенор. – Нужен до такой степени, что он не захотел даже копаться в совершенном мною преступлении».
Это означало, что их цели пока совпадали. Было бы безумием не воспользоваться этим. Имея столь могущественного и тайного покровителя, он мог бы многое узнать о своем прошлом. Он занимал одну из низших ступеней в иерархии Башни и не мог надеяться на то, что когда-нибудь найдет путь к истокам многочисленных тайн, которыми был пронизан здешний мир. Но теперь у него появилась слабая, почти призрачная надежда сделать это.
Подобные мысли успели промелькнуть в его голове, в то время как лицо выражало лишь ничего не значивший интерес к подробностям, касающимся найденного трупа.
Сенор услышал, что женщина была убита не там, где ее нашли (он прекрасно знал об этом, поскольку сам перенес труп от своего дома на окраину Кобара), что она из Нижнего города (это он предполагал) и что у нее был найден предмет из Зыбкой Тени (это было для Сенора новостью и совершенно меняло все дело).
Он выдохнул с облегчением. Становилось понятным, почему разговор зашел об этом, в общем-то ничем не примечательном, трупе.
Сенор позволил себе поинтересоваться обнаруженным предметом.
Глаз. Это был искусственный глаз, принесенный в Кобар много лет назад пришельцем из Зыбкой Тени.
Сенор проклял себя за тупость. Он мог бы догадаться об этом сразу. Но в тот вечер у дверей его дома было слишком темно, а разобрать то, что говорила умирающая, оказалось почти невозможно.
Тем временем Хозяин Башни несколько ослабил защиту и позволил ему узнать, с кем и зачем ведет он эту странную безмолвную беседу.
Глава четвертая
Кратер самоубийц
Когда-то, спасаясь от убийц Марагга Рваные Ноздри, который восемь лет назад являлся его заклятым врагом, Сенор был вынужден провести ночь в библиотеке Башни. Ему предстояло долгое и вынужденное безделье в таком месте, где никому не могло прийти в голову его искать.
Здесь, при колеблющемся свете масляной лампы, перебирая от скуки старые запыленные фолианты, он наткнулся на хроники Кобара, записанные восемь поколений назад и содержавшие сведения о временах, бывших теперь глубокой древностью. Большинство страниц древней книги истлело, хорошо сохранился лишь металлический переплет.
Как свидетельствовали хроники, еще до того как опустилась Завеса Мрака, с неба пришла Гремящая Сила, столкнулась с земной твердью и ушла в нее, погибнув или затаившись в глубине. Но от этого столкновения осталась гигантская воронка с ровными конусообразными краями.
Спустя несколько поколений после появления Завесы, она стала называться Кратером Самоубийц. На склонах Кратера установили трибуны, а на его дне должны были сражаться и умирать преступники Кобара.
Всех, заслуживающих смерти, приговаривали к изгнанию в Зыбкую Тень, ибо таковы были Установления, созданные неизвестно кем, а из Тени никто не возвращался.
Но осужденный имел право задержаться в городе, чтобы сражаться в Кратере Самоубийц. Тот, кто хорошо сражался и оставался в живых, мог надеяться на помилование через один, десять или сто боев, а мог и не быть помилован никогда. Чтобы спасти свою шкуру, он должен был понравиться слишком многим…
Таким образом, у преступника появлялся выбор: почти верная смерть от руки такого же кобарского изгоя, но в знакомом месте, от привычного металла и с надеждой в сердце, или же – непостижимая угроза, исходящая из Зыбкой Тени, и в конце концов – все равно уничтожение.
У выбравших последнее обычно не находилось сил или желания сражаться друг с другом земным оружием. Тот, кто был уверен в своем физическом превосходстве и предпочитал известное зло – неизвестности, становился частью мутного потока кобарских развлечений. И даже в худшие годы таких имелось достаточное количество.
Но с Кратером Самоубийц были связаны и другие, почти забытые теперь дела древних. Когда-то хитроумный Алеп, один из Хозяев Башни, считавшийся лучшим алхимиком Кобара, пожелал все же добраться до того места, где осталась в земле Гремящая Сила.