Странствия Биггвира
Биггвир, молодой 25-летний эльф, почти ребенок, с упоением играл на свирели веселую мелодию, любуясь, как танцует на поляне под луной его возлюбленная. Бейла, такая же юная и прекрасная эльфийка, смеясь, кружилась по полянке и с ней, казалось, танцевала сама природа. Деревья склоняли свои ветви, стараясь коснуться нежных ладоней танцующей эльфийки, бабочки и светлячки в этот прекрасный вечерний час кружили вокруг Бейлы, сливаясь в хороводы, а из ближайших кустов выглядывали любопытные глазки лесных зверьков, пытающихся не упустить этот великолепный танец жизни. В какой-то момент Биггвир не удержался и сам пустился в пляс, несколько неуклюже смотрясь на фоне очаровательной Бейлы. Эльфийка, заметив любимого рядом с собой, засмеялась – будто зазвенели, переливаясь, колокольчики. Она взмахнула рукой, и в сторону молодого эльфа, кружась и веселясь, полетел хоровод бабочек, светлячков, божьих коровок, мельтеша перед глазами.
Биггвир, смеясь и отмахиваясь руками, успел заметить, как Бейла обернулась и, послав ему воздушный поцелуй, побежала через рощу в сторону долины водопадов. Эльф припустил следом, уверенный, что сможет легко догнать свою любимую. Но Бейла, будучи сильной природной магиней Жизни, умела путать следы в лесу. То какое-нибудь животное выскочит прямо под ноги Биггвиру, то ветка внезапно хлестнет его по лицу, то нога зацепится за откуда ни возьмись появившийся корень.
В конце концов, Биггвир выбрался на берег Поющего Озера, где увидел свою любимую, стоящую у воды. Сумерки сгущались, но в свете полной луны, окруженной великолепными разгорающимися звездами, было хорошо видно, как Бейла, приобняв себя за плечи и чуть склонив голову, стояла, задумчиво смотря на шумящий чуть поодаль прекрасный водопад. Эльф подошел сзади и нежно обнял любимую.
- Бейла, душа моего сердца, - нежно проговорил Биггвир, - моя любовь к тебе подобна этому чудному вечеру, напоенному ароматами лесных трав, ярким светом звезд, подобна, подобна…
Эльфийка, повернулась в его руках, положила палец ему на губы, смешливо сморщив носик, а потом поцеловала. Это была одна из самых счастливых минут в их жизни. Ничто не делает эльфа, человека и любое разумное существо, способное на возвышенные чувства, настолько счастливым, как взаимная любовь. А тем более, когда эта любовь такая яркая, беззаботная и юная.
Внезапно Бейла, отстранившись от своего возлюбленного, прыгнула в озеро и в мгновение ока оказалась в 20 метрах от берега – казалось, вода сама несет тонкое нежное тело молодой эльфийки. Смеясь, Бейла помахала Биггвиру рукой, приглашая присоединиться к веселью. Эльфа не нужно было долго упрашивать – с криком и брызгами он бросился вслед за любимой, пытаясь догнать ее в прохладной воде. Но если Бейла чувствовала себя в глубинах Поющего Озера, как рыба, мгновенно изменяя форму, то у Биггвира всегда были определенные трудности с трансформацией. Дышать под водой он, хоть и с трудом пополам, но все же научился, а вот мгновенно вырастить плавники и перепонки, а тем более сделать себе полноценный хвост было выше его сил. Но и Бейла в этот раз не проводила полную трансформацию, позволяя возлюбленному себя иногда догонять. Смеясь, они некоторое время играли в салочки в воде, пока не устали. Тогда влюбленная пара выбралась на другой берег Поющего Озера, не забыв вернуть себе обычный вид.
Биггвир с Бейлой лежали на прибрежном песочке, глядя на тысячи великолепных звезд, заполнивших весь небосвод, над которыми возвышалась строгая и печальная королева-Луна, мать всех влюбленных. Луна обручила их, а звезды были им свидетелями. Биггвир и Бейла любили друг друга так, как могут любить только эльфы – возвышенно, тонко, нежно и страстно. Наконец, ночь дала покой двум горящим сердцам – Биггвир и Бейла уснули, обнимаясь и шепча друг другу признания в вечной любви.
***
Биггвир первый почувствовал неладное. Сердце что-то больно и холодно кольнуло. Эльф открыл глаза, мгновенно раскинув ментальное поле на ближайшую округу. К берегу подкрадывалось что-то нехорошее. Из соседнего прилеска густо накатывала мгла.
- Бейла, проснись! – вскричал эльф, вскакивая на месте.
- Что случилось? – улыбаясь сквозь сон, спросила эльфийка.
- Дикари! Они сейчас будут здесь!
При этих словах из лесочка, крича и потрясая копьями, выскочили чернокожие аборигены, раскрашенные разноцветными красками, делающими их похожими на жутких скелетов. Бейла подхватилась на месте, вскинув руки в сторону быстро приближающихся дикарей. Некоторые аборигены из задних рядов вскрикнули, хватаясь за лица, по которым хлестнули будто ожившие ветви деревьев. Но передние уже выбежали из леса и быстро сокращали оставшееся до эльфов расстояние.
- Беги к озеру, я их задержу! – крикнул Биггвир, вставая перед любимой. Рука автоматически потянулась за спину, но лука там не было – он не взял свое любимое оружие, когда они с Бейлой отправились на вечернюю прогулку.
- Нет, милый, беги ты! – крикнула в ответ Бейла, вставая рядом.
Пока эльфы спорили, первые нападающие уже добрались до влюбленных. Не имея оружия, даже простого ножа, долго сопротивляться яростным дикарям эльфы не могли. Отшвырнув нескольких человек, каждый успел получить пару раз по разным частям тела древком копья. Аборигенам эльфы явно были нужны живыми. Но понимание этого не помогло влюбленным. Биггвир первый получил особенно сильный удар по голове и как подкошенный свалился на землю. Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание – это то, как разукрашенные чернокожие дикари, схватив его любимую, уволакивают ее прочь.
***
Биггвир очнулся на следующий день с жуткой болью в голове и во всем теле. Застонав, эльф открыл глаза, ощутив себя в хижине целителя Каэр Фораос – Лесного Города, центра культурной жизни племени Туата Де Дананн, к которому принадлежал и он сам.
- Лежи, лежи, Биггвир, тебе нужен покой, - раздался мягкий мужской голос откуда-то слева.
- Какой покой? Где Бейла? Где моя Бейла?! – эльф начал подниматься на кушетке, сплетенной из молодых ивовых ветвей, но у него тут же закружилась голова.
- Спокойно, Биггвир, - голос принял очертания Джарлата – главного целителя лесных эльфов. - Тебе сейчас нужен покой.
Видя, что молодого эльфа это не останавливает, Джарлат встал с изысканного кресла, сплетенного из тех же ивовых прутьев, подошел к пытающемуся подняться пациенту и положил одну руку ему на голову, другой одновременно протягивая глиняную миску с приятно пахнущим отваром лесных трав. От руки по голове Биггвира побежали щекочущие маленькие молнии, приятные и успокаивающие. Пока Биггвир пил целебный отвар, Джарлат вкратце поведал ему о том, что раненого эльфа наутро на берегу Поющего Озера обнаружил патруль Наездников Ветра Каэр Фораоса. На вопрос Биггвира о Бейле Джарлат ответил, что девушки рядом с ним и в ближайших окрестностях не было.
- Я должен ее найти! И спасти! – горячо воскликнул Биггвир, вскакивая с места и направляясь к выходу.
- Постой, я хотя бы дам тебе целебный отвар, - Джарлат, видя, что молодого горячего эльфа не остановить, протянул ему флягу, - он быстро поставит тебя на ноги.
- Спасибо! Нельзя терять ни минуты! – Взяв фляжку, Биггвир быстрым шагов направился к выходу. – И да, - юный эльф смущенно обернулся, - спасибо за помощь.
- Не за что, - Джарлат грустно усмехнулся, - иди, юноша, и удачи. Она тебе точно пригодится.
Город лесных эльфов Каэр Фораос представлял собой сложный лабиринт из хижин, закрепленных на стволах и ветвях, и подвесных мостов, раскинувшихся между гигантскими деревьями на высоте нескольких десятков метров над землей. Мосты и домики освещались магическими фонарями, создавая ночью великолепное, сказочное освещение, которым особенно гордились жители Каэр Фораоса. Лесные эльфы племени Туата Де Дананн любили свободу и простор. А обладая врожденной склонностью к магии Жизни, они буквально сроднились с деревьями и вообще природой, живя в гармонии и счастье. Агрессивные чернокожие дикари, изредка совершающие вылазки на земли эльфов, как правило, просто не могли найти лесной народ в чаще или на вершинах высоких деревьев. В случае серьезной опасности эльфы умели прекрасно маскироваться, буквально сливаясь с природой, становясь ее неотъемлемой частью. Но даже если приходилось сражаться, вечноюные, практически не стареющие хранители леса могли за себя постоять – острые стрелы их волшебных луков буквально сами находили сердца своих жертв.