Голодные актеры разошлись, привести себя в порядок перед завтраком. Новит и Веричи устали меньше других, их роли были маленькими и спокойными. Новичок наконец освежился, натянул куртку и вернулся к костру. Солнце уже припекало. Реквизит собрали в сундук. Крас бросил туда шляпу, встряхнул плащ и аккуратно сворачивал его, чтоб не помялся в сундуке. Глянул через плечо, видя, что Новит стоит рядом.
— Чего тебе?
— Послушай, я не понимаю… Ладно мы все охотно травим Красильона, он всех достал. Но ты? Ты же в его шкуре. Как ты чувствуешь себя, когда как будто валяешься на улице в трущобах?
— Так и чувствую, — спокойно ответил Крас. — Так ему и надо.
— Ему, но не тебе.
— Что ж, если только я могу показать это, то есть, заставить Красильона упасть, значит, это и мне надо. Для этого нужны совместные усилия многих. Твои, в первую очередь.
— Забавно. Но где предел того, на что ты готов пойти, чтобы проучить Красильона, сделав его посмешищем у публики. Ведь не на всё?
— Далеко не на всё. Я делаю на сцене то, чего мне хочется, — надменно ответил Крас. — Границы дозволенного каждый определяет сам.
— Когда ты говоришь вот так, — недоверчиво заметил Новит, — это ещё более странно.
— Что именно?
— Что ты согласен быть героем комедии. Даже не так. Согласен проигрывать, быть тем, над кем смеются. Ты ведь не будешь отрицать…
— …что одна из ячеек моей карты крови определенного цвета? — устало спросил Крас. — Да. Как у всех странствующих артистов. Если они законно в братстве.
— Как? — изумился новичок. — Все актеры в дворянском звании? Никогда о таком не слышал.
— Не ты один. Это вызывает море недоразумений, — красавчик сделал изящный театральный жест.
— Частая ошибка, — буркнул, подходя, Папаша Баро. Актёры собрались на поляне, но не садились к костру, слыша интересную беседу.
— Благопристойные господа не понимают наших правил чести, — широко ухмыльнулся Жердин. — Поэтому считают, что у нас их нет. Мы позволяем над собой смеяться безнаказанно, для них это дикость. Но мы позволяем не всё, не всем, не всегда и до определённого предела.
— Сложность в том, — снизошел до объяснения Крас, — что звание равное дворянскому, не то же самое, что благородное происхождение.
— Но ты-то настоящий дворянин? — настаивал Новит.
— Я был им, пока не стал актером. Больше нет. Новое звание мне дороже. Слыхал об отступничестве рода? Или крови?
— Да, я теперь и сам, наверное… хотя бы временно. Какие привилегии даёт новое звание?
— Я могу позволить себе всё, чего пожелаю, больше не оглядываясь на кодекс ИХ чести! — Крас резко показал большим пальцем за спину, как будто за его плечом укоризненно перешептывалось полное дворянское собрание небольшого городка.
— Я тоже так хочу! — развеселился Новит.
— Остерегись, — холодно осадил его Крас, сверкнув глазами. — Сцена — не только радость.
— Ещё и тяжкий труд, я понял!
Жердин поймал новичка за руку выше локтя и отвёл в сторону:
— То, что Крас имел в виду, быть везде чужаком. Вне сцены зрители, которые восторженно хлопали тебе пять минут назад, далеко не всегда добры и снисходительны к артистам.
— Но почему?
— Именно потому, что мы чужие. В их глазах мы никчемные бездельники. По всем бродягам вечно плачет плётка, а то и каторга. Вне сцены мы для них не совсем люди. Благопристойный мирок городов и селений и большой мир странствий — определённо, разные миры.
Глава 10
— Прощальный завтрак удался, — оценил Папаша Баро, когда актеры поели, отдохнули и все, включая крошку Матильду, готовы были трогаться в путь. — Что там с прощальным обедом? Наскребешь? Или варим запретный суп? — вопрос был к Жердину.
— Обед ещё будет, даже без бисквитов. А вот ужин… — длинный отрицательно качнул кудрями.
— Оно и лучше, — буркнул Крас. — Что за работа на сытый желудок?
— Не скажи, сынок, — погрозил ему пальцем Старик. — Я люблю хорошо питаться.
— Кто же не любит, — развёл руками Папаша Баро. — Но не всё в нашей власти. Завтра утром мы будем в городе, надеюсь, пополним запасы.
— Если поторопиться, можем успеть сегодня к ночи, — возразил Крас.
— А смысл? Ночное представление в первый день, — Жердин кисло поморщился. — Всё равно до утра ждать. Веда?
— Не моё дело решать, — строго ответила провидица. — Сперва выбор, потом предсказание о нём.
— Я за утро, — высказалась Смея. — Можно с шиком въехать в город, сразу собрать народ. А если мы утром уже там, кто нас заметит? Или, предлагаешь, полдня колесить по улицам, зазывать публику? Фи, день пропадёт.