Новит, не вставая с колен, только отполз подальше от горящих стен и дышал полной грудью, глядя в небо.
— Так вы ещё живы? — нельзя было разобрать, сколько в голосе лорда Инзеля фальшивой радости, а сколько — настоящего облегчения. — Тогда продолжим!
Его компания выглядела растерянной, все давно сбросили свои плащи и жарились на солнце, дожидаясь конца представления. Золотая молодежь из лордского окружения подрастеряла самоуверенность и спесь за время «пикника» с артистами.
— Я не люблю таких шуток, — Крас подступил к лорду, глядя на него сверху вниз. — Если ТАК вы сдержали слово, выбрав самый эффектный способ бескровной смерти, то не сумели довести дело до конца. И что теперь? Полагаю, второго такого замечательного крепкого сарая у вас нет? — он шевельнул уголком губ, но это была не усмешка, глаза резали холодом.
— Признаюсь, — так же манерно и самодовольно, как раньше, ответил Инзель, — я испытал некоторое удовлетворение, когда смотрел, как полыхает эта коробка с тобой внутри! Но недостаточное, чтобы простить тебя без извинений.
— Меня простить? — надменно переспросил Крас, став ещё чуть выше. — Напрасно ваше лордство не посчитались с жизнью моего брата. Я вас не вызывал! Хотите настоящий поединок, где я законно убью вас при свидетелях?
— Ты не посмеешь, — самоуверенно улыбался Инзель.
— Убить? Или драться? — уточнил Крас. — Мы оба знаем…
— Хорошо! — резко оборвал его Инзель, полыхнув гневом. Видно, вспомнил предыдущую встречу в переулке и не желал, чтобы ее подробности сейчас всплывали. — Ты готов драться по законам чести?
— У меня, похоже, нет выбора. Придётся оказать вам эту милость, — Крас лучезарно улыбнулся, по-новому, без иголок. И бархатным тоном обратился к лордскому окружению: — Если кто-нибудь одолжит мне шпагу. Надеюсь, все господа согласны, что сейчас я — оскорбленная сторона?
— Проклятье! — возмутился Инзель.
— Отказываетесь от поединка? — удивился Крас.
— Нет! Дьявол тебя забери! Нет! Я принимаю… проклятье!! — лорд рвал и метал, не зная, на какую стенку лезть. Он даже не мог стукнуть кулаком в стену горящего сарая.
— Короче, вы согласны драться с ничтожным фигляром. Взаимно, — Крас слегка поклонился, прижав руку к груди. Глянул на пальцы, заметил полоски сажи и демонстративно старательно отряхивал руки и полировал ногти, пока Инзель бесился, а его окружение и Новит сдавленно хрюкали от смеха.
Глава 42
— Итак, поединок на моих условиях, — жестче, но необычайно тепло, в сравнении с его обычным тоном, объявил Крас. — Чтобы сделать вам приятное, милорд, я выберу шпаги. Назначьте секундантов, обсудим подробности. У нас открытый поединок, но всё-таки двадцать два секунданта — это слишком. По правилам достаточно двоих.
— Ты ещё будешь меня учить!.. — зашипел Инзель, моментально бледнея, но на щеках у него загорались от злости малиновые пятна. — Ларин! Мелред! Объясните этому наглецу… — лорд назвал двоих приятелей и в окружении остальных помчался на другой край холма, подальше от ничтожеств, с которыми не хотел иметь дело.
В спину ещё припекало. Сарай догорал. Крыша как раз рухнула, взметнув облако искр. Вместе с лордскими секундантами, актеры отошли в безопасное и, по сравнению с костром, прохладное место. Сели на склоне холма.
— У вас вода есть? — спросил Крас. Это прозвучало доверительно как просьба.
— Увы, — развел руками тот, кого назвали Ларин. — Только вино. — Он снял с пояса флягу, предложил артистам. Они промочили горло, Крас кивнул в знак благодарности. И спросил тоном Красильона: — А зеркало?
Секунданты не могли сдержать смех, выдав близкое знакомство со спектаклями театра Папаши Баро. Как только речь зашла о поединке, Новит совсем перестал бояться. Теперь он понял, что многие в компании лорда уже на их стороне и сожалеют, что ввязались в эту прогулку с «пикником».
— Сообщите свои условия поединка, господин… — начал Мелред. — Всё-таки, как вас называть?
— Крас.
— Но… этого мало. Простите.
Артист непринужденно потянулся:
— Хотите знать моё родовое имя?.. У меня его больше нет. В соответствии с обычаем Братства Дороги, при переходе в другое звание, меняют имя.
— Это приемлемое объяснение, — с легким поклоном признал Медред. — Снова прошу прощения, мы действуем строго по кодексу. Можете поклясться, что вы — дворянин?
— Не могу и даже не собираюсь. Моё звание — странствующий артист. Господину Инзелю оно хорошо известно. Тем не менее, он согласился вызвать меня на поединок. Позвольте представить моего секунданта. Новит.