— Кто хочет проверить, достаточно ли остры сабли и кинжалы? Милорд, проверьте сами.
Смея и Новит собрали по сцене раскатившиеся яблоки, и вынесли ещё целую корзинку, пустив ее по столам, чтобы зрителям было на чем проверять остроту оружия. Лорд Инзель, разумеется, тоже картинно рубанул яблоко саблей, показывая, что на столе ни царапины, а две половинки яблока даже не распались, пока он не стукнул кулаком по столу.
Крас жестом выразил одобрение этому трюку. Он снова стоял на сцене, скрестив руки на груди, и дожидался, пока ему вернут оружие. Полотняной салфеткой с лордской короной Папаша тщательно протер все клинки.
Новит, снова в образе школяра достал из своего верного портфеля кусок мела и наугад нарисовал десяток точек на одном щите и на другом. Крас встал по центру между колоннами — расстояние до мишеней получалось небольшим, — и с молниеносной быстротой разбросал кинжалы во все точки, с двух рук, попеременно, в один и в другой щит. Сдержанно поклонился. Школяр собрал все кинжалы в портфель. Потом Крас взял у него тот самый арбалет. Отошёл к одному щиту, запомнил цели. Сделал знак партнеру. Новит завязал ему глаза плотной черной лентой. Крас с закрытыми глазами попал во все точки, перезаряжая арбалет тоже вслепую.
Тогда на сцену выпорхнула Веричи в лазурном трико с золотой сеткой и в белой разлетающейся юбке. Крас снял повязку и улыбнулся, будто не ожидал увидеть такую красоту. Школяр старательно стер губкой мел со щитов, Веричи встала к мишени.
Новит подавал кинжалы, Крас, не спеша, по одному, четко бросал их по кругу, очерчивая в двадцать точек фигуру девушки. Последний эффектно воткнулся прямо над головой. Веричи сделала шаг от щита, показывая, что невредима. Сдержанный поклон. Пока хлопали, Новит собрал кинжалы. Крас забрал сразу все, в охапку, как букет, кивком отправил помощника ко второй мишени. И повторил трюк, бросая кинжалы поочередно в разные стороны по живым мишеням.
Дамы в зале ахали под руку, но Краса это не трогало. Новит благополучно откланялся и ушёл, Веричи снова встала к мишени. Крас выставил перед собой раскладной столик, аккуратно разложил кинжалы, как инструменты хирурга. Брал по два и бросал в парные точки. Два — возле шеи, два — возле плеч, возле локтей, талии, груди, колен, и два последних, по одному: между колен и над головой. Закончив, подошел и вывел Веричи за руку, кланяться.
— Потрясающе! Браво! — воскликнул лорд Инзель, энергично аплодируя. — Какая точность! Какая выдержка у девушки! Бис! Душа моя, — внезапно и очень громко, так что слышали все, обратился лорд к Эфирине, — ты не хотела бы повторить этот трюк? Я уверяю, мой друг очень постарается тебя не задеть. Это ведь так восхитительно выглядит — прекрасная хрупкая барышня и отточенная сталь!
— Я?! — ужаснулась Эфирина. — Но…
— Не скромничай, душа моя! Я знаю, ты смелая и обожаешь веселые представления! Многие в нашем кругу мечтают однажды выйти на сцену, но боятся, что скажут люди. А здесь, вдали от посторонних глаз, мы вольны развлекаться как угодно. Тебя ничто не скомпрометирует, уверяю, — он поцеловал ручку своей дамы.
Эфирина испуганно озиралась в поисках защиты или предлога отказаться, как будто Инзель мог силой вытащить её к мишени.
— Боишься, душа моя? Эх, право, жаль… Какое было бы зрелище, — Инзель с досадой щелкнул пальцами. — Почему я так не умею? Крас, дружище, ты ведь дашь мне пару уроков?
— Непременно, милорд. Хоть сейчас. Сами не желаете встать к мишени?
— Я?.. — Инзель слегка замешкался, но бесшабашно махнул рукой. — Почему бы и нет!
— Дорогой, что за ребячество, — вцепилась в него Эфирина. — Это из-за меня? Прекрати!
— Душа моя, ты не желаешь участвовать в представлении — твоя воля, — Инзель встал, поправил камзол и кружевной галстук с серебряным шитьем и гербом. — А я, пожалуй, рискну!
Он решительно вышел на сцену. Зрители пораженно смотрели на хозяина замка, не понимая пределов шутки. Лорд глянул на Краса:
— Что скажешь, друг мой? Ты ведь не убьёшь меня?
— Да если бы и хотел, закон гостеприимства запрещает поднимать оружие и на хозяина, и на гостя, — насмешливо ответил маэстро.
— Ничего, это исключительный случай. Я при свидетелях вам это разрешаю. Это ведь только шутка, правда? На самом деле я ведь не рискую?
— Это как будет угодно вашему лордству развлечься, с риском или без?
— Тогда давай уж с риском! Так интереснее, острее… Кинжалы хорошо отточены?
— О, да, вы сами проверяли. Если что, даже не почувствуете. Сразу…
— Глупые шутки! — возмущенно воскликнула Эфирина. — Прекратите немедленно! Это опасно!
— Отчего же? Я думал, ты любишь чудеса меткости. И когда таким образом устраивают турниры за сердце прекрасной дамы, — рассмеялся лорд.
— Господа, остановите же его!
— Душа моя, — снисходительно улыбнулся Инзель, — все в этом зале знают, что остановить меня, если я что-нибудь решил, невозможно. В конце концов, это мой замок и мои гости. Я хочу развлекаться! Если вы, дражайшая Эфирина, готовы бросить меня на пороге смерти — идите, я вас не держу. Поплачьте в своей комнате и потом будете жалеть, что не увидели уникальный смертельный номер. Я прав, друзья мои? Вы же меня поддержите?
Выкрики из-за столиков: «Правильно, покажи себя!» и «Браво, храбрец!» — ещё больше раззадорили Инзеля и привели в отчаяние Эфирину. Она отбросила веер на стол, пыталась выпить воды и успокоиться, но пальцы дрожали. Уйти она действительно не могла, этого бы лорд ей никогда не простил.
Веричи за руку сама подвела лорда к щиту, что-то шепнула ему на ухо и поцеловала в щеку. Папаша изображал звуки фанфар, Старик за ширмой устроил барабанную дробь. Крас в это время подозвал Жердина и передал ему кинжалы.
— Бросать будешь ты.
— Я не смогу. Промахнусь.
— Ты сделай вид, что бросишь. Может, и не придется. Или в последний момент передашь мне.
Когда на сцену вышел клетчатый слуга с кинжалами, не только Эфирина ахнула. Сам Инзель тоже слегка побледнел.
— Вы же хотели номер с риском, милорд, — громко напомнил Крас. — Думаю, сейчас будет самое интересное. Как говорится, момент истины…
Жердин демонстративно прицелился, вытянув руку, держа кинжал за кончик. Размахнулся…
Инзель не попросил замены, поэтому в последний момент Крас сам остановил руку Жердина.
— Нет, всё-таки, пожалуй, я сам. Мне милорд разрешил угрожать ему оружием, а тебе — нет. Гуляй отсюда, — он даже изобразил подзатыльник, придавая ускорение слуге.
— Вот так всегда! — обиженно махнул пустой рукой Жердин и убежал, давясь от смеха.
— Готовы, милорд? Не передумали?
— Бросай! Только целься получше!
— Это уж как получится… я нервничаю от такой чести. Настолько знатная мишень…
— Промахнешься, вам не заплатят! — пригрозил Инзель, совершенно успокоившись.
— Другое дело. Сильный аргумент, — признал Крас. — Замрите! — он бросил сразу два кинжала в точки возле плеч Инзеля. Потом бросал по одному. И наконец лорд, цел и невредим, сияя от гордости, вышел на край сцены поклониться.
Зал бурно аплодировал.
— Совсем спятил, — шепотом возмущалась Смея за кулисами. — Что на него нашло?
— Разве неясно? — ответил Новит: — Он же считает Краса, по меньшей мере, принцем. Если ему можно выступать на сцене, то лорд просто обязан тоже… Иначе, как соревноваться?
— Так поединок продолжается? — напряглась Смея.
— Дружеский. И следующий приз — ты.
— Умеешь успокоить! Кто только тебя этому научил?
Новит засмеялся, радуясь сравнению с мрачным юмором красавчика.
Лорд ещё кланялся, не желая уходить, а Крас уже взял гитару, играя завершающую песенку на колесе. Новит сопроводил красотку с лентами до центра сцены и передал ручку Смеи почетному зрителю. Лорд был в восторге, чего нельзя сказать об Эфирине. Жердин ещё присоединился сбоку с зажженными факелами, а Новит бросал три мячика, подражая Папаше, только лёгкие. Инзель вернулся в зал и присоединился к овациям, только когда актеры вышли на финальный поклон.