Глава 49
После представления все гуляли в саду. Гости здорово понервничали и проголодались. Слуги накрывали столы для общего ужина в обеденном зале. Пока Инзель рассчитывался с Папашей за представление, Крас и Новит собирали вещи, складывали в сундуки. Жердина и Старика отправили охранять барышень и сопровождать Веду.
Всё ещё слегка дрожащая и всхлипывающая Эфирина улучила момент и тронула Жердина за локоть. Актер удивленно оглянулся и выпустил руку Смеи. Отошел вместе с подругой хозяина к фонтану.
— Госпожа Эфирина? — актер вежливо, слегка отстраненно поклонился.
— Мы не представлены, — заторопилась она. — Но я вас помню, господин…
— Жердин. Но для вас просто артист. И я вас не забуду, госпожа. Вы наградили меня знаком внимания, который обошелся мне и моим друзьям очень дорого. А мог бы стать ещё дороже. Но я вас не виню. Вы вряд ли хотели кому-либо причинить боль.
Он говорил с ней мягко, как с плачущей школьницей. Но Эфирина сокрушенно призналась:
— Хотела! Только не вам. Инзель не всегда верен мне. Мы не помолвлены, но хорошо знакомы с детства. Ему нравится, чтобы я играла роль его постоянной спутницы, признанной в обществе фаворитки, обещает жениться, но… когда-нибудь потом. В тот день он отказался идти с нами на представление, а я поддалась порыву, чтобы заставить его ревновать. Вы мне действительно понравились… простите! Я ведь хотела привлечь внимание лорда к себе, а не к вам!
— Хм, я так и понял.
— Я не знала, что Инзель будет мстить! Не подумала. Но, его ревность я еще могу понять, его взбесил не тот невинный случай, а злые языки… Но то, что он творит сейчас, выше моего понимания. Это слишком жестоко!
— Вы правы, госпожа, — Жердин низко-низко поклонился ей, с шутовским реверансом. — Смеяться, иногда страшнее, чем убить. Чего же вы хотите от меня? Прощения? Я на вас не сержусь. Образумить вашего лорда? Это выше моих сил.
— Он, в самом деле, хотел подвергнуть мою жизнь риску! Это не смешно!
— Вам ничто не угрожало, госпожа Эфирина, — снисходительно возразил Жердин. — Не потому, что мы столь метки, но вас никто бы силой не вытащил к мишени.
— Инзель не мог вытолкнуть меня на сцену, но сделал хуже! Представил жеманной трусихой в глазах всего зала! Дважды! Какой позор! Я всё равно стала участницей вашего номера, когда он вышел сам. Ведь я переживала за него!
— Как должен быть счастлив лорд, что удостоился вашего страха за его жизнь, — Жердин шарил глазами по саду, очень надеясь, что беседа обойдется без свидетелей. Он так хотел сбежать, но Эфирина изливала ему душу и не отпускала. Своими чувствами она сейчас могла поделиться только с ним.
— Зачем он заманил вас в замок? Что он задумал? Только напугать и позлить меня? Он теперь хочет разжечь мою ревность с вашей артисткой? Равноценная месть!
— Смея? Могу вас уверить, госпожа, лорду с ней ничего не светит. Простите мой недостаточно светский тон.
— Я очень рада это слышать, господин артист. Чем я могу загладить свою вину?
— Больше не использовать живых людей в своих играх? Боюсь, вам не прожить без этого. Вы слишком привыкли, что вас окружают слуги. Но артисты, хоть и работают для вашего развлечения, не служат вам.
— Это я уже поняла, — печально улыбнулась Эфирина. — А как вы сделали, чтобы кукла стала жесткой? Она же болталась на ниточках.
— Стоит повернуть сустав до щелчка, он становится твердым. Эта кукла сделана по заказу нашего директора в лучшей мастерской Города и стоит десять золотых. Теперь вы знаете наш секрет.
— Благодарю. Простите ещё раз. Я не хотела ничего такого, — Эфирина кивнула на прощанье и растворилась в сумерках.
Жердин присел на край фонтана, зачерпнул горсть воды и плеснул в лицо. Беседовать наедине с особами из общества для него стоило любого смертельного номера. Особенно, с этой… Думает, если сказать «я не хотела», сразу всё исправится! Инзель прав, что заставил ее расплатиться чувствами, а не словами.
*****
Традиционный ужин для артистов и зрителей за общим столом проходил весело и непринужденно для гостей лорда, и с обычной настороженностью для артистов, которые только изображали беззаботность, готовые к любым неприятным сюрпризам.
Надо отдать должное Инзелю, опьяненный своим сценическим успехом, он всё-таки больше внимания уделял Эфирине, а не флирту со Смеей и не пересказу в сотый раз приятелям, что он чувствовал, когда в него летели кинжалы. Лорд успевал и это, но умеренно. А своей спутнице он не давал сбежать, сославшись на поздний час, усталость и желание побыть одной. Всё уговаривал повеселиться, ведь это всё ради неё.
«Душа моя, я думал, тебе нравятся артисты! В любом случае, уходить так скоро — невежливо. Ты ведь хозяйка праздника».
Выждав больше часа, проявив себя скромной радушной хозяйкой, Эфирина всё-таки удалилась в свою комнату. Тогда Инзель полностью переключился на артистов. Забыв свой круг, лорд пил и весело болтал только с ними. Больше всего с «другом» Красом. Остальные сами держались подальше от хозяина замка.
Ужин ещё не закончился, но в большой перерыв перед десертом все расползлись по замку. Инзель давно искал предлог выманить Смею из зала, но внезапно обнаружил, что актрисы там уже нет. Тут же ринулся на поиски.
Застал их с Красом не балконе. Они любовались ночным садом и о чем-то шептались. Лорд слышал тихий смех. Крас, обняв Смею за талию, ругал ее, за то, что она сама вышла на балкон, хотела сбежать от всех.
— Очень прошу, держись поближе, не ходи одна. Тебе же не противно обнимать меня, так делай это!
— Он всё равно не успокоится, — шепнула актриса, обняв его за шею.
— Значит, дадим ему шанс позже.
— Он смотрит?
— Тише, не оглядывайся, сестричка. — Крас подхватил ее на руки и усадил на перила балкона, обнимая обеими руками. — Так видно?
— Да, он за окном. Уходит…
— Ну, а мы ещё подождём. Посмотри внимательно, он ушел в зал?
— Нет. Дальше по коридору и свернул за угол.
— Отлично, милорд вышел на охоту. Думает, что сидит в засаде. Я иду в зал, тебя встретит Жердин. Дождитесь лорда, убедитесь, что он видит, и покажите пантомиму с отвергнутым влюбленным. Пусть Жердин очень настойчиво говорит о своих чувствах.
— А я смеюсь над ним?
— Да. Издали это можно понять и как страстную беседу и как насмешки жестокой кокетки. Так и должно быть. Потом идите навстречу лорду и непременно пропустите его мимо с легким смущением.
— А ты?
— Я встречу его в зале.
— Сколько мы сможем водить его по кругу? — вздохнула Смея.
— До утра.
*****
Лорд Инзель, видя, как Жердин кружит возле Смеи, точно коршун, испытывал покалывание ревности. Кроме того, его дружеские чувства были уязвлены, лорд не считал, что его друзей позволено обманывать кому-то, кроме него самого.
Разминувшись в коридоре с вероломной парочкой, Инзель вернулся в зал и поискал глазами Краса. Тот пил золотистое вино с горчинкой, лучшее перед десертом. Лорд тоже взял бокал и подошел к артисту.
— Насколько ты ревнив, друг мой? — участливо поинтересовался он.
— Смея? — сразу угадал красавчик. — Гм, смотря, о чём ты. Она крайне своенравная штучка, если ей что-то запрещать, непременно сделает мне назло. Поэтому я вообще не ревную напоказ. Но…
— Понятно. Нет, я к тому, что ваш кудрявый сердцеед так смотрит на нее… И ты рискуешь оставлять их наедине?
— Да, и давно, — равнодушно подтвердил Крас. — Он полностью её раб, пленник прекрасных глаз Смеи. Верный слуга во всём. Девчонка всего лишь жестокая кокетка. Любит играть сердцами. Дразнит меня, но ни разу не сжалилась над несчастным. Там всё чисто. А для тебя, друг мой, в этом есть большой плюс. Жердин не станет крутить с другой красавицей, можешь быть совершенно уверен. Даже назло Смее — нет. Хоть я считаю, зря. Увы, мальчик слишком влюблён.
— А по ночам «мальчик» шляется по салонам, — сердито хмыкнул лорд, как будто Жердин сам виноват, что дал себя поймать, да ещё возле такого заведения. — И по нему вообще не скажешь, что он равнодушен к другим!