Баррич казался ошеломленным:
— Пейшенс знает о Кетриккен?
Чейд рассмеялся:
— Понятия не имею. Кто может сказать, что знают женщины? Пейшенс изменилась в последнее время. Она прибрала к рукам стражу Оленьего замка, а лорд Брайт даже ничего не заметил. Наверное, нам следовало поставить ее в известность о нашем плане с самого начала. А может быть, и нет.
— Мне было бы легче, если б мы сказали ей. — Баррич не отрывал взгляда от огня.
Чейд покачал головой:
— Мне очень жаль, но Пейшенс должна была верить, что ты отказался от Фитца, потому что он использовал Дар. Регал мог бы что-нибудь заподозрить, если бы ты пришел за телом Чивэла. Регал должен был считать, что она единственный человек, которому хотелось его похоронить.
— Теперь она ненавидит меня. Она говорит, что я не имею представления ни о преданности, ни о мужестве. — Баррич смотрел на свои руки. В его голосе слышалось напряжение. — Я знаю, что Пейшенс разлюбила меня много лет назад, когда отдала сердце Чивэлу. Это я принял. Он был достоин ее. И я отошел в сторону, не пытаясь вернуть ее. И я смог смириться с тем, что она меня не любит, потому что чувствовал ее уважение ко мне как к мужчине. А теперь она презирает меня. Я… — Он покачал головой и крепко зажмурился.
Мгновение все молчали. Потом Баррич медленно выпрямился и повернулся к Чейду. Его голос звучал ровно, когда он спросил:
— Итак, вы думаете, Пейшенс знает, что Кетриккен добралась до гор?
— Это бы меня не удивило. Официального сообщения, разумеется, не было. Регал послал весть королю Эйоду и потребовал сообщить, там ли Кетриккен, но Эйод ответил только, что она королева Шести Герцогств и ее действия никак не касаются Горного Королевства. Регал так разозлился, что распорядился полностью прекратить торговлю с горцами. Но Пейшенс, по-видимому, многое знает о том, что происходит за пределами замка. Возможно, она слышала и о том, что случилось в Горном Королевстве. Что до меня, то я очень хотел бы знать, как она собирается отправить в Джампи одеяльце. Это долгий и тяжелый путь.
Баррич долго молчал. Потом он сказал:
— Мне следовало бы найти способ отправиться с Кетриккен и шутом. Но у меня было только две лошади, и запасов хватило бы только для двоих. Я не мог достать больше. Вот и вышло, что они пошли одни. — Он посмотрел в огонь и, помолчав немного, спросил: — Что-нибудь слышно о будущем короле Верити?
Чейд медленно покачал головой.
— О короле Верити, — мягко напомнил он Барричу. — Если бы он был здесь! — Старик устремил взгляд в одному ему ведомую даль и тихо проговорил: — Если бы все было в порядке, думаю, он был бы уже здесь. Еще несколько таких мягких дней, как этот, и во всех бухтах будут стоять красные корабли. Я больше не верю в то, что Верити вернется.
— Тогда Регал истинный король, — кисло проговорил Баррич. — По крайней мере до тех пор, пока не родится и не подрастет ребенок Кетриккен. И если он потребует корону, жди гражданской войны. Если только к тому времени еще останутся Шесть Герцогств, чтобы сражаться за власть над ними. Верити… Лучше бы он не ходил на поиски Элдерлингов. Тогда у нас была бы хоть какая-то защита от пиратов. А теперь Верити нет, а весна уже на носу, и между нами и красными кораблями нет ничего…
Верити. Я содрогнулся от холода. И отогнал этот холод. Он вернулся, но я снова прогнал его. Нельзя подпускать его к себе. Через несколько мгновений я перевел дух.
— …Значит, только вода? — спросил Чейд Баррича, и я понял, что они разговаривали, а я не слушал.
Баррич пожал плечами:
— Чему это повредит? Он вообще когда-нибудь видел что-то в воде?
— Я никогда не испытывал его. Но подозреваю, что он мог бы, если бы попробовал. Он владеет Даром и Силой. Наверное, может и гадать…
— Если человек может делать что-то, это вовсе не значит, что он будет это делать.
Некоторое время они смотрели друг на друга. Потом Чейд пожал плечами.
— Возможно, мое ремесло не позволяет мне быть таким разборчивым, как ты, — проговорил он напряженным голосом.
Через мгновение Баррич сказал:
— Прошу прощения, господин. Все мы служим нашему королю в меру своих способностей.
Чейд кивнул. Потом он улыбнулся и убрал со стола все, кроме миски с водой и нескольких свечей.
— Иди сюда, — тихо сказал он мне, и я вернулся к столу.
Он посадил меня в свое кресло и поставил передо мной миску.
— Посмотри на воду и расскажи мне, что увидишь.
Я видел воду в миске. Я видел голубое дно. Ни один из моих ответов Чейда не обрадовал. Он просил меня посмотреть еще раз, но я видел те же самые вещи. Он несколько раз передвигал свечи и каждый раз просил посмотреть еще. Наконец он сказал Барричу: