Близнец упавшего гиганта, свирепо взревев, бросился на его защиту.
От мощного удара его ноги три рыцаря вместе с визжащими в ужасе конями взлетели в воздух и упали позади бретонских рядов, их кости были переломаны, а доспехи искорежены до неузнаваемости.
Реол выругался. Он лишился коня, и с тем побоищем, какое учинили гиганты, у него оставалось совсем немного шансов добраться до вражеского вождя. Воодушевленные появлением на поле боя двух громадных чудовищ, зверолюды бросились вперед с новой силой и сейчас, когда атака рыцарского клина была остановлена, бретонцы снова стали нести большой урон, погибая сотнями. Реол надеялся, что рыцари на фланге клина продолжили атаку, ибо лишь у них остался шанс убить предводителя зверолюдов.
С яростным рычанием Реол схватил за руки зверолюда, пытавшегося нанести ему сильный удар топором. Напрягая мышцы, чтобы остановить удар, рыцарь Грааля шагнул вперед и ударил коленом в пах зверолюда. Еще раз он двинул бронированным коленом по тому же месту, и сила зверолюда стала ослабевать. После третьего удара зверолюд не выдержал и выпустил из рук топор, и Реол, перехватив его, снес голову твари с плеч.
Гигант, все еще стоявший на ногах, размахивал кулаками с разрушительной яростью, с каждым мгновением убивая десятки людей. Мечи и копья торчали из его ног, словно иглы, его кожа была скользкой от крови, вытекавшей из множества ран, но чудовище, подгоняемое болью, продолжало свирепо бушевать. Устремив взор на громадного монстра, Реол бросился сквозь ураган битвы, сжимая в руках топор зверолюда.
Калар рубил мечом, разя одного врага за другим. Орды зверолюдов нахлынули на строй рыцарей, врезавшись в бретонцев плотной массой. Для искусного фехтования здесь не было места, надо было просто убивать быстро и наверняка.
Громовой рев заглушил шум боя. Клин рыцарей начал разворачиваться, смещаясь к востоку, потому что его острие под предводительством Реола остановилось. Как такое могло случиться — Калар не понимал, ибо верил, что никакой враг в мире не сможет противостоять рыцарю Грааля, но все же их атака была остановлена.
На фланге Калар и рыцари вокруг него продолжали наступать, встречая меньшее сопротивление, чем остальные силы отряда, и теперь они стали острием атаки, врезаясь все глубже в ряды врага.
Деревья были уже близко, но бретонцев со всех сторон окружал враг, и они оказались в отчаянном положении. Калар инстинктивно понимал, что они долго не продержатся, но понимал он и то, что они сейчас совсем близко к вождю зверолюдов, и надо лишь продолжать пробиваться вперед.
Он лихорадочно отбил выпад, нацеленный в грудь, и ответным ударом прорубил кровавую борозду в морде зверолюда, отбросив врага назад. Его место мгновенно занял другой монстр, с ревом попытавшийся пронзить рыцаря копьем. Калар уклонился от удара, и копье вонзилось в лицо другого рыцаря, пробив череп и мозг.
Гренголэ ударил зверолюда копытами, ломая врагу кости.
Зверолюды бились с бешеной яростью, все большие их толпы давили на едва державшийся строй бретонцев, все больше рыцарей они стаскивали с седел. Калар рубанул зверолюда по макушке, расколов череп, и тварь рухнула на землю.
Всякое подобие порядка было утрачено, атака рыцарей увязла в массе врага. Чувство строя было потеряно, и в диком хаосе боя теперь каждый человек сражался сам за себя.
Увидев открывшийся разрыв в рядах врага, Калар закричал, погоняя Гренголэ. Могучий серый конь отреагировал мгновенно, поскакав вперед.
Калар не увидел, как его брат Бертелис позади выпал из седла.
Враг снова сомкнул ряды, сражаясь с неистовой свирепостью.
Гюнтер выругался, заметив, что Калар исчез из вида. Конь рыцаря-ветерана был убит, рухнув с размозженным черепом, и Гюнтер стоял на месте, защищая неподвижное тело Бертелиса. Хотя он уже не мог помочь Калару, Гюнтер решил, что лучше умрет, чем позволит врагу снова причинить вред младшему сыну кастеляна Лютьера.
Гюнтер присел и поднял щит, отбив им удар топора. Сделав быстрый выпад, рыцарь-ветеран всадил клинок глубоко в брюхо огромного зверолюда, и снова шагнул назад.
Зашипев от боли в раненой ноге, угрожавшей в любой момент подогнуться, Гюнтер рассек мечом звериную морду другого врага, искаженную ненавистью.
Повсюду вокруг рыцарские кони били зверолюдов копытами и кусались, как они были обучены. Гюнтер, стоя над упавшим Бертелисом, боялся, что сына Лютьера затопчут бретонские же кони.